За пропиской в Новогоднюю ночь

— С наступающим вас, дорогие! Вот приехала погостить, как обычно. Надеюсь, примете бедную родственницу.

Рано утром 31 декабря, громкий звонок в дверь разбудил всех. Не ожидавшая гостей Тоня была удивлена увидеть родственницу, двоюродную сестру своей свекрови.

Ксения, жительница глубинки, приезжала редко — всего раз в год. При её визитах домочадцы изрядно уставали: у Ксюши непростой характер, да и работы она избегала. Гостевание родственницы чаще всего сопровождались развлечениями за счёт родных, выпрашиванием подарков и отъездом с полными сумками. Просить о помощи её было бесполезно – женщина даже после себя чашку не убирала.

— Предупредить могли бы о визите, — сонно пробормотала Тоня.

— Хотела сюрприз сделать, праздник ведь. В городе так красиво! От вокзала ехала и любовалась.

Тоня и Марк проживали в трёхкомнатной квартире вместе со свекровью. Год назад они приобрели жильё в ипотеку, но то ещё было на этапе строительства. Татьяна Сергеевна предложила сэкономить на аренде и пока обосноваться у неё в ожидании ключей от новой квартиры.

Со свекровью Тоня ладила, а Татьяна Сергеевна была рада помощи по хозяйству. Она старалась готовить днём, чтобы разгрузить невестку, а Тоня брала на себя уборку и посуду после ужина. Так они и справлялись вместе.

Пока Тоня со свекровью занимались приготовлениями к новогоднему ужину, Ксюша решила поспать весь день, чтобы ночью гулять до утра. Она попросила не беспокоить её до момента подачи на стол.

— А вы в новогоднюю ночь никуда не планируете отправиться? — спросила родственница. — Я думала, мы в центр поедем на салюты любоваться.

— Для нас это семейное торжество, обычно остаёмся дома, — пояснила Татьяна Сергеевна.

— Таня, может, ты мне деньжат подкинешь? Хочу всё-таки в центр поехать, новогоднюю столицу посмотреть. Знаешь, у нас в деревне с деньгами туго, у меня каждая копейка на счету.
Татьяна Сергеевна не была удивлена — Ксюша всегда просила денег. Отказывать не стала, всё-таки Новый год. Взяв деньги, сестра отправилась гулять одна.

Новогодние праздники пролетели быстро, хоть и большую часть времени семья провела дома. Марк с Тоней вышли на работу, а Ксюша осталась гостить. Половину дня проводила в постели, позднее снова просила средства у Татьяны Сергеевны для вечерних прогулок.

* * *

— Ксюша, когда домой поедешь? — спросила через две недели Татьяна Сергеевна.

— Пока не планирую, что мне в той глуши делать? Да и столицу ещё не всю обошла, — засмеялась Ксюша.

— За месяц всё не обойдёшь. Однако средства на твои развлечения я больше дать не смогу, извини. Я ведь пенсионерка.

— Погуляю и без денег, — махнула рукой Ксюша.

Прошло ещё 2 недели, и все начали уставать от Ксюшиного пребывания.

Татьяна Сергеевна была загружена заботами по дому, ведь родственница не помогала. Вечера уходили на приготовление, уборку и мытьё посуды. Тоня взяла на себя часть обязанностей, но и ей это надоело, поэтому она решила честно поговорить с гостьей.

— Ксения, вы уже месяц как остановились у нас, а Татьяне Сергеевне тяжело одной справляться с домашними делами. Может, хотя бы начнёте убирать за собой и мыть посуду? Это же элементарные правила приличия.

— А зачем здесь ты? Я к сестре приехала погостить, а ты живёшь в чужом доме на всём готовом.
— Марк — мой муж, поэтому я часть семьи! А вы просто приехали к двоюродной сестре и ничем не помогаете.

— Помогать по хозяйству должна невестка, так что занимайся посудой сама. К тому же, как я могу одна столько хлопот доставлять? Не выдумывай! — сказала Ксюша со смехом, направляясь к телевизору.

Когда Татьяна Сергеевна прекратила финансовую поддержку Ксении, она надеялась, что родственница вернётся домой. Однако сестра не собиралась никуда ехать, её всё устраивало. В итоге, Татьяна Сергеевна прямо заявила Ксюше, что пора прощаться.

— Тань, признаться, я не хочу уезжать. Да и денег у меня же нет – как я домой поеду?

— Хорошо, я дам тебе на билет – купи сегодня же, — решила хозяйка.

Тоня, вернувшись вечером домой, застала Татьяну Сергеевну в кухне в мрачном настроении. Причиной явно была Ксюша.

— Я ей выделила деньги на билет, а прошла уже неделя, и она никуда не собирается.

— Возможно, стоит собрать её вещи и отвезти на вокзал?

— Не хочется начинать скандал. Ведь её мать летом меня забирала в деревню и полностью содержала. Наверное, Ксюша думает, что теперь я должна содержать её.

— Никого вы не обязаны содержать! Сравнили тоже маленького ребёнка и взрослую женщину. Да на ней пахать нужно.

— Ты права, — вздохнула свекровь. — Ксюша всегда была упорной, если ей что-то захотелось, трудно было переспорить. Сейчас, видимо, она захотела у нас задержаться.

* * *

Татьяна Сергеевна часто вспоминала тёплые деревенские деньги у тётки. Её мама каждый год приезжала помогать сестре с землёй. Молодая Таня тоже активно помогала. Тётушка всегда напоминала, что семья должна поддерживать друг друга.

Когда Ксения выросла, мать надеялась отправить её к Татьяне Сергеевне, но Ксюша сама отказалась. Учиться и работать в столице ей не хотелось. А вот приезжать в гости – совсем другое дело.

Ксюша продолжала гостить, как ни в чём не бывало.

За ужином Марк попытался объявить Ксюше, что собрался купить ей билет на ближайшие выходные. Но звонок в дверь его отвлёк.

— Это ко мне! — Ксюша вскочила и побежала открывать дверь.

Курьер доставил нечто габаритное в непросвечивающейся обёртке. Женщина расплатилась и потащила приобретение в комнату. Марк с Тоней и Татьяна Сергеевна с недоумением наблюдали за происходящим.

Оказалось, это огромное кресло-мешок. Ксюша с разбегу плюхнулась в него и, улыбаясь, смотрела на озадаченных хозяев.

— Я так давно мечтала об этом! – буквально пропела сестра Татьяны Сергеевны.

— Откуда деньги взялись? Все праздники просила у меня, — удивилась та.

— Так это ж ты сама недавно выдала, забыла разве?

— Я тебе на проезд и такси давала, а не на онлайн-шопинг!

— Ну, я ж сразу сказала, что обратно пока ехать не собираюсь, а ты всё равно дала. Я и не стала отказываться.
Вся семья замерла на пороге, разглядывая Ксюшу, удобно устроившуюся в кресле.

Марк отказывался понимать, как можно быть настолько наглой. Молодой мужчина стоял в дверях, пока Ксюша не насиделась в кресле. Тогда он забрал покупку тёти и перенёс в комнату Татьяны Сергеевны.

— Раз уж ты потратила материнские деньги, то кресло теперь её, — заявил Марк.

— Подожди! Я его себе купила!

— А вам, тётя Ксюша, пора домой.

Родственница тут же учинила скандал, рассчитывая на поддержку сестры. Однако Татьяна Сергеевна согласилась с сыном, сказав, что сестре давно пора возвращаться домой. Женщина хотела добавить, что Ксюша уже всех достала, но промолчала из вежливости

* * *

— У меня дома больше нет! — выпалила внезапно гостья. — Я продала его, чтобы перебраться в столицу!

— Как же так? Где ты там жить-то собираешься? Жильё здесь в разы дороже твоего деревенского дома.

— А я и не собиралась ничего покупать. Зачем, если у меня есть ты! Жить хотела у тебя. Я бы за тобой присматривала, ты ведь на пенсии. Полквартиры бы мне переписала. Марк съедет, и ты одна останешься. Будем с тобой вместе жить. И всем хорошо!

Хозяева были ошеломлены. Татьяна Сергеевна не знала, что ответить. Уход ей пока не нужен, и сын с женой рядом. Как сестра могла подумать, что она согласится отдать половину квартиры?

— Ксюша, это бред! Мне помощь не нужна, сама справляюсь. Марк с Тоней всегда помогут.

— Да кому ты нужна, кроме меня? Им скоро дом достроят, и они забудут о тебе. А я гарантированно никуда не денусь!

Это всё превращалось в театр абсурда. Марк не выдержал и достал чемодан, с которым Ксюша приехала, дав той час на сбор вещей.

Поняв, что остаться ей не позволят, Ксюша набрала матери. Мать всегда оберегала её и просила родных подстраиваться.

— Света, ей 42, а ни семьи, ни работы нет, — Ксюшина мать набрала племянницу сразу же после звонка дочери. — Пусть у тебя поживёт, мы же не чужие ведь. Я о тебе каждое лето заботилась, неужто забыла?

— Ксюша – не маленькая девочка, какой я была, когда у вас гостила. Не сравнивайте, пожалуйста. Вы специально скрыли, что она дом продала! Хотели всё хитростью устроить?

— Ксюша подозревала, что ты не сразу согласишься, поэтому и решили рассказать позже. Ты бы к ней привыкла, и оставила бы. Что тут такого. Мы ведь родны. У тебя просторная квартира, зачем тебе столько места? Пропишешь её у себя, чтобы она могла получать пенсию, и пусть хоть в старости поживёт достойно.

— У меня сын и невестка, и квартира останется им в наследство. А Ксюша теперь пусть у вас живёт, раз по глупости продала свой дом!

Замысел родственников не удался, и когда Ксюша собрала-таки вещи, а Марк отвез её на вокзал. Татьяна Сергеевна и тут не бросила двоюродную сестру: она приготовила яйца, обжарила курицу в поезд, так как денег больше давать не собиралась. У кассы на вокзале Марк сам купил билет на ближайший поезд.

Сестра Татьяны Сергеевны уехала и несколько месяцев не выходила на связь.

* * *

— Я вчера посадила Ксюшу на поезд, ждите её сегодня вечером, — весной, накануне праздников, снова позвонила тётушка Татьяны Сергеевны.

— Мы уехали отдыхать и вернемся только через неделю. Так что Ксюшу я больше не могу принять, извините, — был ответ.

— Хорошо, Свет, диктуй свой загородный адрес – дочка туда к вам приедет, — не сдавалась родственница.
— Простите, но нет. Мы Ксюшу не приглашаем!

Татьяна Сергеевна впервые отказала тёте, и это ей далось нелегко. Хотя женщина знала, что права, чувство вины всё равно подъедало изнутри. Однако дети её поддержали, сказав, что она поступила верно. Они провели майские праздники на даче.

Ксюша решила, что родственники обманули её, заявив, что все уехали. Однако, постояв перед закрытой дверью, она убедилась, что дома и правда никого нет. Пришлось в тот же день купить билет и вернуться домой.

С тех пор двоюродная сестра обиделась крепко и больше родственницу своим приездом не радовала.

— Вот как столица людей портит, — говорила она всем в своей станице.

Счастливый билет

Когда новый сосед пришел в гости, Аня подумала, что это он к маме пришел — возраста они были почти одного, да и увлечение этой дачей с заморскими кустами кислой ягоды и черными помидорами, которые есть страшно, тоже одно на двоих. Но чем дальше тянулся этот вечер, тем больше Аня понимала, чувствуя, как леденеют пальцы, что смотрины устроены не для мамы, а для нее.

— Это Анечка сама пирог делала, она потрясающе вкусно готовит! А салат с баклажанами она сама придумала — здорово же, правда, просто пальчики оближешь!

Их новый сосед по даче Леонид Львович, грузный мужчина под пятьдесят с седыми усами, напоминал Ане дядю Гарри Поттера из фильма, и поначалу она с трудом сдерживала улыбку, когда на него смотрела. Но вскоре ей стало не до смеха: Леонид Львович рассказал, какая у него замечательная квартира в центре, мама рассказывала, какая Аня приличная девушка, даже с парнем ни разу не гуляла, и по всему получался разговор в стиле «у нас товар, у вас купец», вот только товаром была не сорокатрёхлетняя мама с густо накрашенными глазами, а она, Аня, студентка четвертого курса мединститута, умница и красавица, влюбленная в своего однокурсника Петю.

Про Петю мама ничего не знала, Аня боялась ей говорить.

— Всю жизнь я на тебя положила, доча, — говорила она. — Ты мой лотерейный билет, ни с чем мне не везёт, хоть с тобой повезло.

Маме и правда не везло. Мужчины ее обманывали и бросали, работодатели обсчитывали и увольняли, банки давали бесконечные кредиты, которые нечем было платить. И дача, и кусты заморской ягоды и даже рыба для пирога были куплены в кредит.

Вообще, Аня мечтала стать ветеринаром — очень любила животных, особенно собак, но заводить их мама запрещала: самим есть нечего. Но когда Аня собралась подавать документы, маме скорую пришлось вызывать — она-то мечтала, чтобы дочь стала врачом! Вот и пришлось Ане идти на врача. Правда, мама немного разочаровалась, когда узнала, что работать Аня сможет ещё нескоро, а кредиты нужно платить уже сейчас. И если она узнает, что Аня вместо библиотеки ходит гулять с Петей, опять скорую придется вызвать.

Сначала Аня его не замечала. Но однажды, когда они гуляли с однокурсниками в осеннем парке и пили вермут на скамейках, к ним подошёл облезлый пёс, на вид такой, словно ел он в последний раз в прошлой жизни. Петя достал из кармана остаток своего бутерброда с сыром, скормил его псу, потом сбегал до киоска и купил беляш, а вечером и вовсе увел пса с собой. Этим он покорил ее сердце, и когда Петя пригласил ее в кино, Аня, конечно, пошла.

Они любили друг друга так, как это бывает только в юности — как никто и никогда раньше и на всю жизнь. Петя мечтал, как они купят квартиру и машину, будут работать в одной больнице, Аня мечтала, как родит ему сына и как они заведут трёх собак. Все эти мечты разбились, когда после трёх летних смотрин Леонид Львович пришел к ним в гости уже не на дачу, а в крошечную однокомнатную квартиру и сообщил:

— Я человек немолодой, тянуть особо не вижу смысла. Анечка, выходи за меня замуж — я буду тебе отличным мужем.

Судя по тому, что маму это нисколько не удивило, он это с ней уже обсудил. А сама Аня, хоть и догадывалась, к чему всё идёт, в буквальном смысле слова онемела от этого предложения.

— Конечно, она согласна! — сказала за нее мама.

И так посмотрела на Аню, что та вообще все слова позабыла. Но тут она вспомнила Петю — его доброе сердце, близорукие глаза, которые смотрели на нее с такой любовью.

— Нет, — сказала она. — Нет.

Мама заохала, Леонид Львович растерянно захлопал глазами. Аня прижала ладони к пылающим щекам и убежала.

Пете она не стала ничего рассказывать — боялась, что он покалечит Леонида Львовича. А тот, собственно, ни в чем не был виноват, сердцу не прикажешь.

Каждый день ее незадачливый жених присылал ей шикарные букеты, а мама то плакала, то ругала, то уговаривала одуматься.

— Будешь как сыр в масле кататься! Академик, бездетный — это же настоящий выигрышный билет!

Ну как объяснить маме, что она не хочет замуж за престарелого дядю Вернона? И наплевать ей и на сыр, и на масло, и на все остальное.

Конечно же, маме стало плохо, так что даже по скорой ее увезли. Она смотрела на Аню потухшими глазами, вся опутанная проводами, и все повторяла: такой лотерейный билет только раз в жизни бывает… Аня крепилась, глотала слезы, но не сдавалась – шантаж это, или маме и правда плохо, но замуж она ни за что не пойдет!

Петя сам это придумал – что нужно им пожениться, тогда мама от Ани и отстанет. Хотел даже в больницу с ней пойти, чтобы познакомиться с мамой, но Аня испугалась, что той еще хуже станет.

— Давай просто заявление подадим, я сама ей все скажу, – предложила она Пете, зябко кутаясь на ветру в куцее пальто.

Вести такие разговоры у всех на виду было неуютно – ей все время казалось, что за ними наблюдают, мужчину в серой кепке она несколько раз видела. Но Петя жил с мамой, машины у него не было, а вести его к себе она боялась – вдруг соседка матери расскажет? Да, все же прав Петя – машина им нужна больше, чем собака.

Они договорились встретиться на следующий день возле ЗАГСа. Аня жутко волновалась, стоя на промозглом октябрьском ветру, думая о том, что ей скажет на это мама. Вокруг толпились самые разные парочки, ожидавшие открытия ЗАГСа, как и она – одни веселые и взбудораженные, другие притихшие и нервно покусывающие губы. Она и сама начала нервничать – Пети все не было, хотя он никогда не опаздывал. Она пыталась ему позвонить, но абонент был недоступен, и Аня тут же начала придумывать, что с ним случилось что-то страшное.

Когда прошел час, а Пети все еще не было, Анины страхи превратились в уверенность. Телефон не отвечал, сердце колотилось как после сдачи зачета по легкой атлетике. С ним точно что-то случилось! И что делать? Ведь она даже адреса его не знает!

Аня уже ехала в институт, чтобы узнать в деканате адрес Пети, когда от него пришло сообщение: «Прости, менял симкарту, не мог позвонить. Ты знаешь, мы, наверное, поспешили со свадьбой. Я не готов».

Она несколько раз перечитала сообщение, пока до нее дошел его смысл. Нет, он не мог такое написать, его заставили! Аня набрала номер Пети, но трубку он не взял, хотя абонент и был доступен.

Из-за слез Аня не видела ничего вокруг, и только услышав резкий звук тормозов, поняла, что она переходит дорогу на красный свет. Еще мгновение, и удар, а дальше – спасительная тьма.

Очнулась она в больнице. Перелом бедра, ушибы внутренних органов.

— Это вы еще легко отделались, – утешал ее молодой врач в круглых очках.

Леонид Львович каждый день присылал ей цветы и фрукты, заплатил врачам и медсестрам, так что у Ани было все самое лучшее. Маме сразу стало легче, и она тоже носила Ане апельсины и ее любимые шоколадные сырки.

— Анечка, у нас дачу заберут – я совсем в кредитах увязла, – призналась мама. – А ты знаешь, что без дачи мне не жить. Ну хороший же человек Леонид Львович – вон как заботится о тебе… И помочь обещал, но мне как-то неловко соглашаться, если ты…

Мама не знала, что именно сегодня одногруппница прислала Ане фотографию – на ней Петя везет на красной машине звезду потока Машу Беляеву. Вот почему он тогда не пришел – видимо, его блудный отец таки купил ему машину, как и обещал, а когда есть машина, зачем тогда бесприданница Аня.

И она согласилась. Назло Пете согласилась – судя по фото, машина у него так себе, старенькая, а она своего академика попросит купить такую, чтобы у Пети глаза от зависти полопались.

— Я договорился, распишут нас без всей этой бюрократии, – сообщил Леонид Львович. – В среду пойдем, я уже и ресторан заказал, можешь подружек позвать, погуляем.

Почему-то Ане казалось, что свадьба будет когда-нибудь потом, а не сейчас, не в среду, не через пять дней. Ей казалось, что она совершает самую большую ошибку в своей жизни.

— Как замечательно! – обрадовалась мама. – Надо тете Гале позвонить и моей двоюродной сестре Нинке, пусть завидует!

Пока мама и Леонид Львович разливали вино и резали принесенную им буженину, Аня схватила пакет и сказала:

— Я за хлебом.

Мама выскочила за ней в коридор и зашипела:

— Ты чего удумала? Ты же не ешь хлеб уже лет пять!

— А теперь ем. Отстань!

— Не вздумай ничего выкинуть! Леонид столько денег на тебя уже потратил – и дачу нашу выкупил, и хахалю твоему на…

Тут мама зажала себе рот, как бывает только в дурацких фильмах. Аня думала, что глаза у мамы выпадут на пол как у мультяшных героев, так сильно они выпучились.

— Что ты сказала?

Мама поняла, что заднюю давать поздно.

— Что слышала! И он, между прочим, не сильно кобенился, не то что ты.

Аня выбежала из квартиры в домашних тапках – сапоги не успела обуть. Плакать она, кажется, разучилась – слезы на щеках замерзали, превращались в колючки и вызывали зуд, но не более. Люди оборачивались на нее, кто-то даже спросил, не нужна ли ей помощь. Возле метро старушка в потрепанном клетчатом пальто наткнулась на Аню, посмотрела ей в глаза и вдруг сказала:

— Бери, ты ему нужна, и он тебе.

Не успела Аня прийти в себя, как старушка исчезла, а на руках у нее остался лохматый щенок. Его теплое тельце приятно грело руки, и Аня тут же распахнула куртку, спрятала щенка под нее – замерзнет ведь!

Щенок оглушительно залаял, так что Аня даже вздрогнула и выронила его.

— Давайте я вам помогу, – предложил проходящий мимо мужчина и изловил щенка.

Когда Аня брала щенка из его рук, он удивленно спросил:

— Аня?

Она подняла глаза, не узнавая его голос. Высокий, в пальто, в руках пакет из супермаркета.

— Не узнаете? Я ваш врач – ну, добавьте к моей физиономии белый халат и очки, – засмеялся он. — Как самочувствие, Аня?

Тут он опустил глаза и заметил ее тапочки.

— У вас все в порядке?

— Нет, – всхлипнула Аня.

Она не собиралась ничего ему рассказывать, само как-то вышло. И не собиралась идти к нему в гости, но куда ей еще идти в домашних тапочках и с щенком?

Так началась совсем другая история – с настоящей свадьбой, тремя собаками и сыном. Но самой любимой собакой всегда была эта – ее счастливый лотерейный билет.