Трудный выбор
-Мамуль, ты меня слышишь? – Аня, увидев, что мама смотрит куда-то в окно, совсем её не слушая, хотя минуту назад сама задала ей вопрос, легонько потормошила женщину по плечу, — ты такая рассеянная стала.
— А? – переспросила мама, медленно переведя взгляд с оконного стекла на дочь, — что ты говорила?
-Я говорила, что мы с Юрой подавали заявку на ипотеку, вчера нам её одобрили. Так что на следующей неделе будем подыскивать квартиру подходящую. Хватит уже на съёмной жить.
Мама кивнула и снова уставилась в окно. На улице был сильный ветер, деревья раскачивались из стороны в сторону, но мама смотрела не на них, а поверх, как будто видела что-то, чего не видно больше никому.
-Мамочка, ты нормально себя чувствуешь? – обеспокоенно спросила Аня, снова коснувшись её плеча.
— Ну… Нормально, только голова кружится немного.
-Давай-ка давление померим, — Аня деловито полезла на полку шкафа, доставая оттуда тонометр, — она у тебя и в прошлый раз кружилась , мне это уже не нравится. Ты всё лекарства пьёшь, которые тебе прописывали?
-Да, — безучастно ответила мама, садясь за стол и протягивая дочери руку. Аня ловко закрепила манжету на маминой руке и нажала кнопку. Прибор показал, что давление слегка повышено, но это для её состояния и возраста было вполне нормально. Больше всего беспокоили головокружения и рассеянность, мама как будто сильно не выспалась и пребывала в каком-то полусне.
-Мам, ты хорошо спишь?
-Да, сегодня в девять проснулась.
-А уснула вчера во сколько, не помнишь?
-Ну, как обычно, после новостей.
Так. Мама каждый раз смотрит новости, которые начинаются в девять вечера. Значит, легла она примерно в половине десятого. И до девяти утра спала? Очень странно и очень много для неё, ведь она была, как и почти все пожилые люди, ранней пташкой, в 6 часов уже бодрствовала всегда, а тут проспала чуть ли не двенадцать часов.
-Мамуль, я на неделе в какой-нибудь день отпрошусь на первую половину дня с работы, съездим с тобой в поликлинику. Надо показаться врачу, может, обследование тебе какое-то назначит.
-Да зачем туда ехать, не люблю я эти поликлиники! – с лёгким раздражением в голосе произнесла мать.
— Так, мама, без разговоров. Запишемся на определённое время, в очереди сидеть не нужно будет, я тебя туда и обратно на машине отвезу. Пойми, пожалуйста, что это необходимо.
Мама снова молча смотрела в окно. Аня, вздохнув, пошла на кухню мыть посуду. Она навещала мать каждые выходные, протирала полы, готовила суп, делала ещё какие-нибудь мелкие дела, чтобы мать почаще отдыхала. Справившись с посудой, женщина вернулась в комнату. Мать сладко спала на диванчике, подогнув ноги под себя. Аня накрыла её мягким пледом и, поцеловав в висок, отправилась в прихожую. Да, обследоваться надо как можно скорее, что-то неладное творится…
На следующей неделе, в субботу, у мамы был день рождения. Аня с мужем купили цветы, приготовили разных вкусностей и, договорившись с Аниным братом Андреем, весёлой компанией приехали к имениннице в гости. Мама встретила родных с радостной улыбкой. На ней было довольно старенькое, но очень нарядное сиреневое платье в мелкий белый цветочек.
-Ой, мамуля! Какая ты красивая! – восхитились Анна, — а я уже и забыла про это платье! Ты же на мой выпускной его надевала! Сколько уже лет прошло?.. Четырнадцать? Или пятнадцать?
Праздник прошёл очень душевно. Посидели узким кругом, вспомнили старые добрые времена, даже песни застольные попели. Мама выглядела гораздо лучше, чем в прошлые выходные, у неё появился лёгкий румянец на щеках и даже взгляд как будто прояснился. Прощаясь, Аня обняла маму и сказала:
-Ну вот, видишь как хорошо, а ты противилась к врачу ехать. Всего пару дней новый препарат пьёшь, а уже заметно лучше стало! Ещё анализы сдадим, на МРТ съездим, может, какую-то новую схему лечения тебе назначат. Будешь у нас здоровее всех!
-Я уже себя лучше чувствую, Анюта. Спасибо вам, детки мои дорогие! – мама по очереди обняла дочь, сына и зятя, и все, распрощавшись, уехали по домам.
Вечером Аня с мужем смотрели перед сном телевизор. Было уже начало одиннадцатого, когда женщина, услышав телефонный звонок, взяла аппарат с тумбочки и с удивлением увидела на дисплее мамин номер:
-Алло! – встревоженно ответила Аня, — мамуль, что-то случилось?
-Случилось! – услышав голос матери, Аня испугалась ещё больше. Он был какой-то чужой и слегка приглушённый, как будто ей было тяжело говорить в полную силу, — Случилось то, что про меня забыли!
-Не поняла, мам. Как это – забыли? Кто?
-Ну как кто? Дети мои, ты и Андрей. У меня сегодня, между прочим, день рождения! А меня за весь день так никто и не поздравил!
-Мамочка, подожди. Мы же… — растерянно произнесла Аня, но мать её перебила:
-Теперь уже и «мамочка»! Не надо оправдываться! Воспитала я, оказывается, неблагодарных детей! Всю душу вложила, а вы даже про день рождения не вспомнили! Я вот Андрею ещё хотела позвонить, только номер не найду его никак.
-Мама, у тебя номер Андрея самым первым записан…
-Молчи! Я лучше знаю, что у меня записано, а что нет! – прокричала сиплым голосом мама, и на том конце провода послышались короткие гудки. Аня в оцепенении продолжала сидеть на диване с трубкой, приложенной к уху.
-Ань, ты чего какая бледная? Мама звонила? Что случилось? – Юра, который ходил во время звонка на кухню и вернулся с двумя чашками чая в руках, обеспокоенно посмотрел на жену.
-Юр… Мама не помнит, что мы сегодня были у неё в гостях…
-Как это? Мы же только три часа, как оттуда вернулись?
-Вот так. Она просто этого совсем не помнит. Надо позвонить Андрею.
Набрав номер брата, Аня нервно спросила:
-Андрюш, не спишь ещё?
-Нет, но скоро лягу. Что стряслось?
-А тебе мама не звонила?
-Нет, а что, должна была позвонить?
-Ну, в общем… Мама мне звонила, вот только пять минут назад. Короче, она не помнит, что мы все у неё сегодня были и праздновали её день рождения. Обижалась, что про неё все забыли.
-Ань, да это бред какой-то… Может, она пошутила?
— Если бы ты слышал, что она говорит, ты бы вряд ли так сказал. Да и не в её привычках так глупо шутить, Андрюша. Это очень серьезно, ты понимаешь? Её надо срочно отвезти к психиатру ну или кто там всем этим занимается? Это ненормально. Завтра надо встретиться и всё обсудить…
Спустя неделю Аня как на иголках сидела в кабинете врача и ждала вердикта. Андрей, по просьбе доктора, вывел маму в коридор и они вместе ожидали, пока Аня выйдет из кабинета. Врач, задумчиво листая результаты исследований, устало произнёс:
-Утешить мне вас, к сожалению, нечем. Это самая настоящая старческая деменция. Процесс необратимый и быстро прогрессирующий. Скорректировать можно, но немного и ненадолго. Вам я могу в этой ситуации только посочувствовать и пожелать огромного терпения. Как бы мне ни хотелось вас чем-то обнадёжить, увы… Дальше будет только хуже.
Женщина, вернувшись домой, рухнула без сил на диван. Ну как же так? Её весёлая, активная, почти здоровая для своих шестидесяти восьми лет мамочка – и вдруг деменция? Ну да, была гипертония, мама исправно пила таблетки, не переутомлялась, Аня каждые выходные навещала её, они в хорошую погоду выходили в парк, чтобы двигаться и дышать свежим воздухом. Что же ещё было упущено? Переполняющие грудь чувство вины не давало нормально дышать. Недоглядела, упустила…
На семейном совете было решено, что Аня с Юрием забирают маму к себе в новую квартиру, там много места и есть, где достаточно комфортно разместить мать. Андрей будет помогать материально, так как в любом случае нужна сиделка. Оставлять маму одну на целый рабочий день очень опасно – мозг её теперь работает совсем по-другому и она вполне может навредить и жилью, и самой себе. Да, будет трудно – ипотека, кредит на машину, пятидневный рабочий график плюс больная мама на руках, в выходные не отдохнуть, теперь придется быть привязанной к дому. Но что поделать? Мать есть мать, никто из нас от таких неприятных болезней не застрахован. Доктор правильно сказал – нужно просто набраться терпения…
-Олечка, это Аня вас беспокоит, — женщина на ходу набрала номер сиделки, высматривая, не идёт ли вдалеке нужный автобус.
-Да, Анна Ивановна, слушаю.
-Оля, у меня такая ситуация сложилась… Пришлось немного задержаться на работе. Я приеду домой не в семь, а около семи тридцати. Вы можете остаться на полчаса подольше? Я заплачу.
-Простите, нет. У меня каждый вечер распланирован. Я ещё при собеседовании говорила вам, что работаю строго до семи. Не обижайтесь, но остаться не могу.
-Я не обижаюсь, Оля. Когда будете уходить, заприте дверь на два оборота, пожалуйста.
Аня положила трубку и беспомощно уставилась вдаль. Где же этот чёртов автобус?! Нет, она не сердится на сиделку. В конце концов, отказать – это её право, Оля и правда предупреждала об этом, когда устраивалась на работу. Но какая же вдруг навалилась дикая усталость… Аня встряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Сейчас нужно думать о другом – как быстрее добраться до дома, где полчаса мама будет находиться одна. Такси в такое время – не вариант, в пробку в конце рабочего дня можно встреть часа на два. Нет, кроме как на метро больше нет никаких более быстрых способов. Лишь бы автобус пришёл побыстрее…
К дому Аня приближалась, почти перейдя на бег. Влетев в лифт, который, казалось, целую вечность полз на восьмой этаж, Аня затем спешно открыла ключами дверь, скинула ботинки и поспешила в дальнюю комнату, где находилась мать. Вбежав в комнату, Аня вскрикнула: мама лежала на полу на боку. Пожилая женщина тут же зашевелилась, закопошилась, как только услышала голос дочери, и почти сразу её плечи затряслись от рыданий.
-Мамочка, ну что ты? Зачем ты вставала? – Аня села рядом и погладила плачущую мать по голове.
Мама сиплым голосом ответила:
-В туалет…
-Мам, Ольга же только недавно ушла. Она что, не сводила тебя в туалет?
-Я сама… Я могу сама! – мама , видимо, хотела выкрикнуть эти слова, но из её горла вырвался лишь хрип – кричать не хватало сил. Аня вздохнула, опустила голову и увидела, что по домашним брюкам матери расползлось мокрое пятно.
Через час чистая, переодетая мама сидела в кресле, накрытом на всякий случай клеёнкой и фланелевой пелёнкой, и смотрела телевизор. Скоро должен был вернуться с работы Юра. Аня, пройдя в гостиную, без сил села на диван. Готовить ужин не было никаких ресурсов – ни физических, ни моральных. А тем временем, уже половина девятого. Вспомнив о том, что в морозилке ещё осталась пачка пельменей, Аня прикрыла на пять минут глаза. Как же не хочется их открывать! Или так – открыть, и ничего вот этого уже нет, всё по-другому…
Заставив себя открыть глаза, женщина встала и подошла к шкафу. Скоро везти маму на очередной приём к доктору, надо приготовить её документы. Открыв верхнюю дверцу, Аня вдруг зацепилась взглядом за уголок пакета, который лежал где-то внизу, под папками бумаг. Она аккуратно вытащила пакет, открыла его и замерла. Внутри лежал набор разноцветного бисера и едва начатая картина. Два года назад Аня начала вышивать эту картину. Целых два года! Раньше она, при всей занятости, каждый месяц создавала по картине из бисера. И вот уже два года просто нет возможности заняться своим любимым делом. Ровно два года прошло с тех пор, как заболевшая мама поселилась в их квартире…
Аня весь вечер старалась сдерживать то и дело подступающие слёзы, но именно сейчас они полились сами собой. Как же это всё невыносимо тяжело, и сделать ничего нельзя, и пожаловаться некому.
В квартиру вошёл вернувшийся с работы муж. Аня вытерла слёзы и вышла в прихожую.
-Привет.
-Привет! Ты плакала, что ли?
-Да так, немного. Мама упала сегодня.
-Ударилась?
-Да вроде нет, но я испугалась всё равно. Я на работе задержалась, а Ольга не согласилась остаться до моего прихода. Мама хотела сама дойти до туалета.
-Опять сама?
-Видимо, она всё никак не может принять, что без помощи уже давно не справляется…
-Да уж… Ну, хорошо, что всё благополучно закончилось. Но вообще, надо с этим решать вопрос. Одну её оставлять опасно. Может, ты перейдешь всё-таки на неполный рабочий день?
Аня грустно посмотрела на Юру. Да, это был единственный выход, она уже сама сегодня не раз за вечер об этом подумала. Какие уж там картины из бисера, какие хобби? Она и работой-то заниматься нормально не может, ни о каком продвижении по карьерной лестнице уже давно речи нет. А жизнь проходит, нет, пролетает просто стремительно. Ане уже тридцать три. Детей нет, и когда о них можно будет хотя бы задуматься, неизвестно…
Юра на кухне хмуро достал из шкафчика кастрюлю, чтобы поставить кипятиться воду для пельменей. Аня украдкой наблюдала за мужем. Он, конечно, большой молодец, поддерживает её во всём, помогает по мере сил, при этом работает очень много и тяжело. На нём ипотека, на нем кредит за машину, и уровень жизни он стремится поддерживать достойный. Только надолго ли его понимания и благородства хватит? Ну какому мужику понравятся пельмени на ужин три раза в неделю, невозможность выйти куда-то семьёй по выходным? Про то, что Аня давно не ночует в супружеской спальне, можно даже и не говорить. Мама часто просыпается ночами и может позвать дочь, но голос у неё совсем тихий и сиплый. Если случалось так, что Аня не слышала мать, то она сама пыталась подняться и дойти до спальни. Чем это заканчивалось, наверное, уже ясно… Поэтому женщина поставила себе в маминой комнате раскладушку и спала рядом с ней.
…Зима выдалась промозглая, серая, чуть холоднее осени. После небольших морозов наступали оттепели, но не приятные, как весной, а грязные, противные, с вечно висящими на крышах домов сосульками. Этой зимой Аня чувствовала себя особенно бессильной, она совсем разучилась радоваться жизни и подолгу задумывалась над тем, зачем вообще человек живёт на свете. По дороге к метро утром или обратно вечером она разглядывала свисающие с крыш сосульки и всё чаще думала, что хорошо было бы, если бы одна из них свалилась ей на голову. Раз – и все страдания махом закончены. Поначалу женщина пугалась таких мыслей и отгоняла их от себя, но со временем они казались ей чуть ли не единственным положительным исходом ситуации.
В этот серый и ветреный февральский день Аня медленно шла от метро в направлении своего дома. Торопиться и бежать было не нужно, она уже давно уходила с работы раньше обычного. Погода была мерзкая, но идти домой совсем не хотелось, как и вчера, как и в другие дни. Аня брела вдоль старой постройки, до дома оставалось метров триста. Вдруг откуда-то сверху послышался странный шум, и секунду спустя прямо перед ней, буквально в полуметре, на снежную кашу рухнула огромная ледяная глыба. Женщина остановилась, как вкопанная, она просто онемела. Вокруг зашумели, заохали люди, а Аня всё стояла, думая о том, что на этом месте вполне могла бы сейчас быть её разбитая напрочь голова. Сердце колотилось где-то в горле, и она повторяла про себя: «Ты этого хотела? Или, может быть, твоя мама хотела вот такого, когда она могла ещё хоть что-то хотеть?»
Домой Аня пришла в возбуждённом, взвинченном состоянии. Она чуть пораньше отпустила домой сиделку Ольгу, посидела с мамой, сводила её в уборную, сделала все необходимые процедуры, приготовила ужин. Когда настало время спать, женщина вошла в спальню, где уже лежал, изучая новости в телефоне, Юрий, и легла рядом с ним. Муж удивлённо посмотрел на нее.
— Мама уснула?
— Да
-Думаешь, не проснётся?
-Я чуть позже пойду к ней. Юр, я поговорить хотела.
-О чём?
У Ани сами собой полились слезы из глаз. Она не думала, что будет так сложно начать этот разговор, но отступать было некуда. Сейчас или никогда. Никогда не будет нормальной жизни.
-Юра, я решила, что будет лучше, если мы поместим маму в пансионат. Хороший пансионат с профессиональным уходом. Я завтра поищу подходящие места и буду звонить и узнавать подробности.
-Ты хочешь сдать маму в дом престарелых?
— Не дом престарелых, Юр. Я хочу найти хорошее место, где за мамой будут ухаживать. Это, конечно, дороже, чем сиделка, но я ведь смогу больше работать. Понимаешь, — Аня набрала воздуха, дышать и говорить стало труднее, — я очень устала. Мне жить не хочется. Может, это и ужасно, но я хочу нормально жить.
Юра молча смотрел на жену. Аню била мелкая дрожь. Наконец, Юра произнёс:
-Я не могу себе представить, что я так поступил бы со своими родителями.
-Юр, прости меня, но ты и не сможешь этого представить никогда. Твоих родителей давно нет, и погибли они внезапно и быстро. Прости, что напоминаю тебе об этом. Но тебе и не пришлось бы никогда делать такой ужасный выбор.
Юра, ещё с полминуты посмотрев на жену, молча отвернулся к стене. Аня понимала, что наверняка столкнётся с осуждением. Но она не думала, что это осуждение начнётся прямо вот так сразу, с мужа. Это было больно. Но она уже всё решила.
Утром Аня проснулась от звона посуды, доносившегося с кухни. Накинув халатик и выйдя тихонько из маминой комнаты, женщина увидела, что Юра жарит яичницу. Обернувшись на звук шагов, муж улыбнулся:
-Доброе утро. Завтракать будешь?
-Буду, — неуверенно ответила Анна.
Юра выключил газ, подошёл к жене, обнял её и, уткнувшись носом в её висок, сказал:
-Ань, прости меня. Я вчера так отреагировал на твои слова… Я полночи об этом думал. Понимаешь, когда я был ребенком, мы жили всей огромной семьёй в одном большом доме. Родители, папин брат с семьёй, дедушка с бабушкой. Когда дедушка слёг, за ним пять лет ухаживали дома. Но нас было много! Мы все друг другу помогали. И то я помню, как было тяжело. А ты одна. Андрей только денег подкидывает, спасибо ему за это, конечно. Но сколько раз он за два с половиной года мать навестил? По пальцам пересчитать. В общем, как ты решишь, так и будет. Я тебя не осуждаю.
Аня с благодарностью посмотрела на мужа и первый раз за столько времени почувствовала в душе невероятную лёгкость.
Переезд в пансионат был нелегким. Мама уже почти совсем не могла говорить, только сильно волновалась и то и дело плакала. Вряд ли она могла понять, что с ней сейчас происходит, но смена обстановки, конечно, нервировала её. Когда Аня уже почти устроила маму в её комнате и разложила вещи по местам, пришёл Андрей. Он долго смотрел на мать, сидящую в кресле и безучастно смотрящую перед собой, а потом повернулся к Ане и осуждающим тоном спросил:
-Что с ней? Как ты довела её до такого состояния? Она же была нормальная.
-Андрюш, а когда она была нормальная? Ты вспомнишь? Я вот не помню, когда ты её в последний раз видел. Кажется, довольно давно.
-Ань, как ты могла бросить маму?
-Я не бросала маму. Я устроила её в прекрасное место, где за ней будут ухаживать профессионалы.
-Профессионалы? Да ей близкие нужны, дом родной! Дома и стены помогают!
-Андрей, не помогли стены за эти два с половиной года.
-Но ты же дочь!
-А ты сын, Андрей…
-Но ты ведь ещё и женщина!
-Андрей, скажи, — тихо спросила Аня, — а то, что я дочь и женщина, лишает меня права быть человеком? Я не имею права быть счастливой и жить нормальной жизнью?
-Аня, я считаю, что ты должна была сделать всё, что в твоих силах, но оставить маму дома.
-Я и так сделала всё, что в моих силах, Андрей. Сил больше не осталось. Но толку от меня было уже мало, я умереть хотела, понимаешь? И не бросила я маму. Я же не отдала её в государственную богадельню, где на одну сиделку двадцать пациентов. Впрочем, если ты так обеспокоен тем, что мама не дома, можешь забрать её к себе. Я обещаю помогать, чем смогу.
Андрей не нашёлся, что ответить сестре и, сердито развернувшись, вышел из комнаты. Аня с горечью посмотрела вслед брату. Она понимала, что предстоит ещё много душевных метаний. И осуждения со стороны людей не избежать, и чувство вины будет накатывать. Но всё же Аня была уверена, что сделала правильный, пусть и трудный, выбор. Выбор в пользу жизни.
— Я выхожу замуж за вашего бывшего мужа, и вам, милочка придётся съехать с этой квартиры, теперь она моя.
Ирина всего пару минут назад уложила свою дочку Алису спать. Она уже хотела сама прилечь отдохнуть, наслаждаясь тишиной уютной квартиры. Мягкий свет настольной лампы создавал теплую атмосферу в гостиной, где на стенах висели картины с пейзажами и фотографии счастливых моментов.
Но в этот момент в дверь позвонили. Мелодичный звонок оповестил о том, что кто-то пришёл в гости.
— Ну что ж, не получилось, — с иронией в голосе произнесла девушка и пошла открывать дверь.
На пороге стояла невысокая девушка с короткими светлыми волосами и большими карими глазами. Она внимательно смотрела на хозяйку дома, явно о чём-то размышляя.
— Я слушаю вас, — спросила Ирина, слегка нахмурившись.
— О, извините, — вырвавшись из своих мыслей, встрепенулась девушка. — Меня зовут Яна.
— Очень приятно, — ответила хозяйка дома, скрестив руки на груди. — Вы по какому-то поводу?
— Да, да, — несколько раз повторила девушка. — Меня зовут Яна.
— Это я уже поняла, — с нотками раздражения в голосе ответила Ирина.
— А вас Ирина? — неуверенно спросила гостья.
— Верно. Итак, что же вы хотели?
— О, понимаете, — весело начала говорить девушка, — я невеста Виктора!
Ирина удивлённо подняла брови, её глаза широко раскрылись от неожиданности.
«Ну надо же, мой ловелас, оказывается, завёл себе новую женщину», — подумала Ирина и уже оценивающе оглядела Яну. — «Хотя какое мне дело, кто она такая?»
— Понимаете, я хотела бы с вами поговорить о моём муже… ой, о моём женихе, — продолжила Яна, нервно улыбаясь.
— Навряд ли я чем-то вам могу помочь, мы расстались, — сухо ответила Ирина.
— Да, я знаю. Виктор мне про это говорил. Ну, я же пришла не ругаться!
Ирина про себя хмыкнула: «А чего ругаться? Я ему не жена, а кто ты, мне — совершенно всё равно».
— Хотела бы услышать от вас, какой он, мой Виктор, — с придыханием произнесла Яна.
«Мой?» — эта мысль пролетела в голове Ирины. — «Он когда-то был и мой…»
— Ну ладно, проходите, — вздохнув, сказала Ирина.
Она пропустила в широкий коридор незваную гостью. Самой хотелось узнать, как там поживает Виктор. В последнее время он вообще перестал ей звонить, разве что присылает алименты, и всё.
Ирина подогрела чайник, заварила в прозрачном заварнике лепестки розы, поставила на поднос две чашечки, немного печенья и отнесла всё в зал.
Яна внимательно ходила вдоль стен, рассматривая картины, шкафы с книгами, прикасалась к ним. Ей было всё любопытно.
— Красиво тут у вас! Большая комната, потолки… А окна такие огромные, и парк! Я давно мечтала о таком доме, — восхищённо произнесла Яна.
— Итак, что же вы хотели услышать от меня? — полюбопытствовала Ирина, поставив поднос на столик.
— Да, прочем всё, — ответила Яна и подошла к двери. — А там что?
— Не открывайте! — резко заявила Ирина. — Там моя дочь спит.
— Ах да, Виктор мне говорил, что у него есть дочка. А как её зовут?
— Алиса, — последовал короткий ответ.
— Точно, Алиса! — Яна развернулась и подошла к другой двери. И, даже не спрашивая разрешения Ирины, открыла и вошла в комнату.
— Э, вы куда?! — возмутилась хозяйка дома и побежала за Яной.
— Хочу посмотреть каждую комнату, — беззаботно ответила гостья.
— Слушайте, прошу, закройте и выйдите!
— Почему? — возмутилась Яна. — Ведь это же мой дом!
— Что?! — Ирина даже не поверила услышанному.
— Да, это мой дом. Я выхожу за Виктора замуж, и он мне дарит этот дом. Так что я… — Яна развернулась и посмотрела на Ирину пристальным взглядом. — Так что, голубушка, вам надо освободить его.
— Вы в своём уме? — еле сдерживая себя, спросила Ирина.
— Да мне плевать, что вы про меня сейчас думаете! Я пришла взглянуть на то, что мне дарит мой жених. Не хочу потом оказаться в затрапезной халупе. А тут ничего…
— Так, всё! Кончайте свой цирк, прошу, покиньте дом!
— А ты мне не указывай! — заявила Яна и открыла следующую комнату.
Ирина подбежала, резко дёрнула женщину за рукав. Та еле удержалась на ногах, отлетела в сторону. Хозяйка дома осторожно закрыла дверь.
— Убирайтесь! — прошипела Ирина, чувствуя, как гнев поднимается внутри неё.
— Ой-ой-ой, какие мы! В общем, так, голубушка: я даю тебе ровно две недели, после чего я сюда переезжаю. Тебе это понятно?
От такого хамства Ирина растерялась. Она давно не встречала подобных субъектов в своей жизни.
— Убирайся, — тихо, но уверенно произнесла Ирина, сжимая кулаки.
— Да я и так уже ухожу. Надо было ещё сделать пару снимков, но ладно. У меня есть адрес. Пока-пока!
Яна подбежала к своим туфлям, быстренько обулась и, не дожидаясь, пока её пнут под зад, выскочила на площадку.
— Две недели! — ещё раз прокричала девушка и быстро побежала по ступенькам.
Ирина закрыла за ней дверь и прислонилась к ней спиной, чувствуя, как дрожат колени.
«И что это было?» — спросила себя Ирина. — «Ведь Виктор не может так со мной поступить, он обещал… А может быть, это просто глупый розыгрыш одной из его фурий?»
Она посмотрела на часы. Было уже поздно, но Ирина знала, что теперь не сможет уснуть. Ей нужно было позвонить Виктору и выяснить, что происходит. Но сначала она заглянула в комнату Алисы, убедившись, что шум не разбудил девочку. Малышка мирно спала, обнимая любимого плюшевого медвежонка, и Ирина, глядя на дочь, почувствовала, как к горлу подступает комок. Она не позволит никому разрушить их спокойную жизнь, особенно какой-то выскочке, возомнившей себя хозяйкой их дома.
Окна многоэтажек постепенно загорались желтоватым светом, а на улицах зажигались фонари, отбрасывая причудливые тени.
Ирина металась по комнате, Её изящные руки то и дело нервно поправляли выбившиеся из причёски пряди. Мысли в голове путались, а сердце колотилось как сумасшедшее. Она никак не могла выкинуть из головы слова, сказанные Яной — новой пассией её бывшего мужа.
Квартира, в которой жила Ирина с дочерью Алисой, была наполнена уютом и теплом. Мягкий диван с разноцветными подушками, книжные полки, заставленные любимыми томиками, и фотографии счастливых моментов на стенах — всё это создавало атмосферу настоящего дома. Но сейчас эта идиллия казалась Ирине хрупкой и ненадёжной.
Она прекрасно помнила договорённость с Виктором: пока Алиса не закончит школу, они будут жить здесь. Но заявление его так называемой невесты стало страшным ударом.
Не в силах больше терпеть, Ирина схватила телефон и, дрожащими пальцами набрав номер бывшего мужа, прижала трубку к уху. После нескольких гудков раздался знакомый мужской голос:
— Ты чего? — без приветствия ответил Виктор.
— Это как понимать? — также без предисловий выпалила Ирина, стараясь говорить тише, чтобы не разбудить спящую в соседней комнате Алису. — Ко мне сейчас приходила какая-то очередная твоя фурия и заявила, чтобы я уезжала из этой квартиры. Или это твой дебильный розыгрыш?
— Так, ладно, я понял, — проговорил Виктор. — Ты самое главное не кипятись.
Ирина прошла на кухню. Маленькое помещение, заставленное старенькой, но ухоженной мебелью, всегда казалось ей самым уютным местом в квартире. Сейчас же оно словно давило на неё.
— Не кипятиться? — повторила она, стараясь сдержать рвущиеся наружу эмоции.
— Ты же сама прекрасно знала, что эта квартира не твоя, — продолжил Виктор. — Её подарила мне мать до свадьбы, чтобы мы в ней жили. Ты это помнишь?
— Замечательно помню, — отрезала Ирина. — Именно твоя мать подарила эту квартиру на свадьбу, чтобы в ней жили мы. Но ты сбежал, бросив меня с дочкой. И если я не ошибаюсь, ты дал слово, что меня не потревожишь до того момента, пока Алиса не закончит школу.
— Ой, давай без обещаний, времена другие, — попытался увильнуть Виктор.
— Не уходи от ответа. Ты обещал, — настаивала Ирина.
— Да, было дело. Но сейчас мне эта квартира нужна, — холодно ответил бывший муж.
— Ты скотина! — не выдержала Ирина, но тут же взяла себя в руки, понимая, что это не выход. — Ты мерзость.
— Так мы сейчас будем ругаться или что-то решим? — спокойно поинтересовался Виктор.
— Скажи своей Яне, чтобы она больше не при… — начала Ирина, но Виктор перебил её.
— Нет, — жёстко произнёс он. — Мне эта квартира нужна, и поэтому жаль, что она поговорила с тобой первой, а не я.
— Значит, поджал хвостик и послал свою ведьму ко мне? — язвительно заметила Ирина.
— Давай без оскорблений. Я просто прошу тебя съехать с этой квартиры в течение двух недель, — ровным тоном произнёс Виктор.
— И куда? — возмущённо спросила Ирина. — Ты же прекрасно знаешь, что у мня нет квартиры.
— Снимешь. Я же тебе алименты посылаю, и не маленькие. На них можно хорошо жить, ты оплатишь всю квартиру, — уверенно заявил Виктор.
— Ну так не делается, Виктор. Ты обещал, — в голосе Ирины слышалась мольба.
— Прекрати. У меня нет другой квартиры, по крайней мере такой. Поэтому две недели тебе времени хватит, чтобы найти себе дом и съехать. Ты поняла? — в голосе Виктора зазвучали стальные нотки.
— Нет, это ты не понял, Здесь живёт твоя дочь. Я повторяю — твоя дочь, которую ты не навещаешь, которую ты не поздравил с днём рождения. Ты вообще про неё забыл?
В трубке раздались тяжёлые вздохи. Виктор молчал несколько секунд, а затем холодно произнёс:
— Две недели, — и отключился.
Ирина в бессилии опустилась на стул. За окном сгущались сумерки, а в её душе сгущался мрак неопределённости и страха перед будущим.
Ночь выдалась не из лучших. Ирина практически не спала, она всё думала, что теперь делать. Да, квартира не её, да, Виктор имел право её выгнать, да, он платит алименты. Но если она теперь снимет квартиру, то денег практически не останется. Ирина не знала, что делать.
Тусклый свет раннего утра пробивался сквозь неплотно задёрнутые шторы, окрашивая комнату в серые тона. Ирина механически двигалась по кухне, готовя завтрак для дочки. Её бледное лицо и синяки под глазами выдавали бессонную ночь.
Накормив дочку и уже собравшись идти с ней гулять, Ирина услышала звонок в дверь. На пороге стояла Маргарита Владимировна, мать Виктора. Несмотря на то, что они развелись, свекровь практически каждый день приходила к ним в гости. Ей нравилось возиться с внучкой — она с ней гуляла, когда та была маленькая, купала, учила её ходить, а теперь начала учить её рисовать и читать.
Маргарита Владимировна окинула невестку цепким взором.
— Что с тобой? — увидев синяки под глазами Ирины, спросила свекровь.
Девушка тяжело вздохнула, набралась смелости и тихо произнесла:
— Виктор меня выселяет.
— Так-так, а ну-ка давай поподробнее расскажи, — Маргарита Викторовна взяла на руки внучку, чмокнула её в щёчку и, зайдя в зал, села в кресло. — Итак, что произошло?
Ирина рассказала всё: как пришла Яна, как заявила, что теперь квартира её, как звонила своему бывшему мужу, и как тот подтвердил слова его невесты.
— Две недели, всего две недели! А куда я? — Ирина развела руками, смотря на мебель, что была вокруг неё. — Что мне с этим делать?
Маргарита Владимировна опустила голову. Какое-то время она молчала, потом встала, подошла к окну, посмотрела, как в парке бегают дети. Вернувшись обратно, она тихим голосом произнесла:
— Это право моего сына. Это его квартира, и как ей распоряжаться, он решает сам.
— А как же Алиса? — напомнила Ирина своей свекрови.
— Не знаю, — тяжело вздохнув, ответила женщина. — Не знаю, — повторила она и, подойдя к внучке, погладила её по голове.
— Он же обещал, — напомнила Ирина данное слово её мужем.
— Нет тех обещаний, которые нельзя было бы нарушить, — она присела около Алисы, посмотрела, как та рисует, взяла карандашик и что-то подправила на рисунке.
— Давай сделаем так, а ты пока успокойся. Что там решил Виктор, я не знаю. Меня он не ставил в известность. Да он вообще меня не ставит в известность, что у него происходит как в бизнесе, так и в жизни. Но знаешь ли что, — женщина опять погладила внучку по голове, — я с ним поговорю.
— Спасибо, — с надеждой в голосе ответила Ирина.
— Поговорю, — ответила Маргарита Владимировна и пошла к выходу.
— Уходите? — огорчилась девушка и пошла её провожать.
— Да, надо подготовиться к разговору, — ответила она и надела свои туфли. Открыв дверь, она повторила: — Надо подготовиться.
Женщина вышла на площадку, оставив Ирину в смешанных чувствах надежды и тревоги. Тяжёлая дверь закрылась, и Ирина осталась одна в квартире, которая, возможно, скоро перестанет быть её домом.
Маргарита Викторовна вышла на улицу. Холодный осенний ветер тут же растрепал её волосы, заставив поёжиться. Она на мгновение замерла, глядя на опавшие листья, кружащиеся в воздухе. Это напомнило ей о том дне, когда погиб её муж Андрей.
Это было так давно, что она уже с трудом могла вспомнить, как он выглядел. Тогда их сыну Виктору только исполнилось два года. Маргарита вновь ощутила то чувство растерянности и беспомощности, которое охватило её в тот момент. Она не знала, что делать тогда, как не знает, что делать сейчас её невестке.
Женщина медленно подошла к своей машине, открыла дверцу и села за руль. Салон машины хранил запах лаванды — любимых духов Маргариты.
Глядя на дорогу перед собой, она вспомнила, как неожиданно её родная мать отвернулась от неё в трудную минуту. Единственным человеком, который протянул руку помощи, оказалась Елена Олеговна, её свекровь. Именно она разрешила молодой вдове с ребёнком жить в своей просторной квартире. А когда пожилая женщина умерла, недвижимость перешла в собственность Маргариты.
Женщина пристегнула ремни безопасности, достала ключи и, вставив их в замок зажигания, повернула. Мотор тихо заурчал.
— Ты нехорошо поступаешь, — произнесла она, обращаясь к невидимому собеседнику. Её голос звучал с нотками упрёка и разочарования. — Ты нехорошо поступаешь, что сам не поговорил с Ириной, а послал свою ведьму. Это нехорошо.
Она осторожно нажала на педаль газа, и машина плавно тронулась с места. Улицы города были почти пустынны, лишь изредка попадались прохожие, спешащие по своим делам. Маргарита Владимировна ехала медленно, погружённая в свои мысли и воспоминания.
Прошло пару дней. Маргарита Владимировна решила навестить свою внучку Алису. Она позвонила в дверь, и та тут же открылась. На пороге стояла Ирина, её невестка, с растерянным взглядом карих глаз, обрамлённых длинными ресницами.
— Рада вас видеть, — ответила хозяйка дома, пытаясь скрыть волнение в голосе.
— Здравствуй, — сдержанно ответила Маргарита Владимировна. Она осторожно поцеловала невестку в щёчку и спросила: — А где наша малышка? — имея в виду внучку.
— Там, в комнате, складывает вещи, — тихо ответила Ирина.
— Опять разбросала? — спросила Маргарита Владимировна и, сняв туфли, вошла в зал.
Она удивилась, увидев десяток коробок, которые наполовину уже были заполнены вещами. Комната, обычно уютная и светлая, сейчас выглядела как поле битвы с разбросанными игрушками и одеждой.
— Две недели, — обречённо произнесла Ирина и, подойдя к шкафу с книжками, взяла одну из них.
— Знаешь что, — к ней подошла свекровь, взяла из рук книжку и поставила её на место, — ты пару дней потерпи, хорошо? Поставь коробочки в сторону. Я ещё не поговорила с сыном.
— Мммм, — промычала Ирина, не зная, что конкретно ответить.
— Ну, а теперь где моя малышка? Алисочка! — позвала бабушка свою внучку, и тут же на её голос из спальни выбежало маленькое чудо.
— Баба! — закричала девочка и с разбегу прыгнула женщине на руки.
— Ай, ты моя красавица! Ай, моя лапочка! — запричитала Маргарита Владимировна, крепко обнимая внучку.
— Баба, баба, баба! — только и могла сказать маленькая девочка, прижимаясь к бабушке.
— Ну что, пойдём прогуляемся? — предложила свекровь своей невестке, бережно держа Алису на руках.
— А… ааа… — Ирина посмотрела на коробки, не зная, что и ответить. Её взгляд метался между вещами и свекровью.
— Потерпи до конца недели, — мягко, но настойчиво сказала Маргарита Владимировна.
— Хорошо, — с облегчением ответила Ирина и пошла одеваться. В её движениях чувствовалась некоторая нерешительность, но в то же время появилась надежда.
Прошло несколько дней. Золотистые лучи осеннего солнца мягко освещали зал роскошного ресторана, когда Маргарита Владимировна вошла внутрь. Элегантная женщина с безупречной укладкой и в дорогом костюме, она сразу заметила своего сына Виктора за столиком у окна. Рядом с ним сидела молодая девушка.
Маргарита Владимировна подошла к столику, окинув спутницу сына холодным взглядом, и присела, обращаясь к Виктору:
— А что она тут делает? — спросила она, повернув голову в сторону девушки.
— Мам, это моя невеста, — ответил сын, слегка нахмурившись.
— Я просила тебя прийти для разговора, а не для того, чтобы с ней знакомиться, — недовольно произнесла мать.
Яна сразу же почувствовала, что ей совершенно не рада. Девушка нервно теребила салфетку, не зная, куда деть глаза.
— Может, я тогда пойду? — предложила она тихим голосом.
— Нет, — жёстко произнёс Виктор и, уже обращаясь к своей матери, добавил: — У меня от Яны нет секретов.
— Вот значит как. Ну что же, пусть будет так. Быстрее расстанешься с ней, — холодно заметила Маргарита Владимировна.
Глаза Яны заморгали, словно в них попал песок. Она ощутила, как краска отлила от её лица.
— Итак, сынок, я попросила тебя прийти сюда, чтобы поговорить про квартиру, — начала Маргарита Владимировна, поправляя жемчужное ожерелье на шее.
— Мама, этот вопрос уже решённый, — Виктор сразу же догадался, что его мать будет отстаивать интересы его бывшей жены.
— Нет, не решённый, — спокойно ответила она, откидываясь на спинку стула.
— Мне эта квартира нужна. Я женюсь на Яне, и мы там будем жить, — настаивал мужчина.
— Нет, не будете. И вот почему, — Маргарита Владимировна повернула голову в сторону Яны. — Тебе бы лучше заткнуть уши или пойти в дамскую комнату припудрить носик, голубушка.
— Сиди, — жёстко произнёс Виктор, положив руку на плечо Яны.
— Я только предложила, — ответила его мать.
— Ирина съедет, — уверенно заявил Виктор.
— Итак, молодой человек, хочу тебе напомнить: квартира, в которой я проживаю — моя.
— Мам, но это же фиктивно! — тут же возразил сын. — Я на тебя её оформил, потому что…
— Потому что ты уходишь от налогов. Вот он, корень проблем твоих, — перебила его Маргарита Владимировна. — И та квартира, в которой живёт Ирина, тоже была куплена тобой. Ты её отписал на меня, а потом попросил обратно вернуть, что я и сделала. Но ты за неё не заплатил налогов.
— Мам, не лезь в мои финансы, — попросил Виктор, его голос звучал напряжённо.
— Не хочу тебе напоминать, мой дорогой сын, что я учредитель двух твоих компаний, — спокойно произнесла Маргарита Владимировна.
— Мам, ты что? — глаза Виктора захлопали, как старый дворники.
— Я проверила твою документацию, сверила твои доходы и расходы. Не знаю, что удивительного, но в декларации по твоим доходам как-то не вписывается с расходами. Как минимум, раз в 20.
— Ты считала? — вопросительно спросил Виктор, его лицо побледнело.
— Я же учредитель. Я имею полный доступ к твоей бухгалтерии. Я знаю, куда ты тратишь деньги, но меня удивляет то, что ты подделываешь мои подписи.
— Мама, то, что ты у меня учредитель, это всё фи…
Женщина не выдержала и хлопнула ладонью по столу.
— Замолчи, — жёстко произнесла она. — Ещё слово, и я тебя уволю.
— Что? — лицо Виктора покраснело, в то время как у Яны оно, наоборот, побледнело ещё сильнее.
— Я учредитель этих двух компаний, которые приносят тебе деньги. Я знаю, сколько ты получаешь в реальности и сколько ты переводишь Ирине. Поэтому моё предложение простое: ты на Ирину оформляешь дарственную и со следующего месяца в четыре раза увеличиваешь сумму алиментов. Иначе…
— Иначе что? — уже зло спросил её сын.
— Первый вариант, — ответила Маргарита Владимировна, — я тебя увольняю. Второй вариант — я напишу на тебя заявление в полицию. Выбирай, какой тебе больше устраивает.
Виктор откинулся на спинку кресла. Он понимал, что, уходя от налогов, сам же загнал себя в яму. Да, это помогло ему скрыть большую часть дохода, и до этого момента мать никогда не перечила ему.
— Виктор, — дрожащим голосом пробормотала Яна.
— Молчи, — сухо произнёс он.
Маргарита Владимировна взяла сумочку, достала из неё свёрнутую папку, положила сверху ладонь и пальчиками стала постукивать.
— Здесь достаточно информации, чтобы тобой заинтересовались, — сказала она, глядя сыну прямо в глаза.
Глаза Виктора были стеклянными. Он не думал, что его мать когда-то предаст его.
Женщина взяла папку и обратно положила её в сумочку, а после встала и, поблагодарив Виктора за то, что он пришёл, спокойно удалилась, оставив за собой шлейф дорогих духов и тяжёлую атмосферу напряжения.
Прошло ещё несколько дней. Маргарита Владимировна уже по привычке подошла к знакомой двери. Она нажала на звонок, и тут же где-то в глубине квартиры раздался радостный крик её внучки.
— Малышка, — с улыбкой на устах произнесла пожилая женщина.
Дверь открылась, и её невестка, Ирина пустила свекровь в дом.
— Баба! Баба! Баба! — с радостью бросилась на шею Маргарите Владимировне маленькая девочка с золотистыми кудряшками.
— Лапуля ты моя, — взяв Алису на ручки, Маргарита Владимировна расцеловала девочку, вдыхая её детский запах.
— Гулять пойдём? — предложила бабушка внучке, любуясь её сияющим личиком.
— Да! — громко закричала девочка и, спустившись с рук бабушки, побежала одеваться, топая маленькими ножками по паркету.
Маргарита Владимировна повернулась к невестке, окидывая её внимательным взглядом.
— Ну что, как твоё настроение? — обратилась она к хозяйке дома, заметив тени под её глазами.
— Паршивое, — ответила та и, зайдя в зал, развела руки в стороны.
Свекровь последовала за ней. Почти все шкафы были пусты, а вдоль стен громоздилась гора коробок. Солнечный свет, проникающий через неплотно задёрнутые шторы, освещал царивший в комнате беспорядок.
— Ух ты, не думала, что так много вещей, — присвистнула Маргарита Владимировна.
— Да я и сама не думала, что их так много наберётся, — вздохнула Ирина, проводя рукой по волосам.
— Так, ну ладно, это ты молодец, — одобрительно кивнула свекровь.
— Я сейчас одену Алису, — засуетилась Ирина.
— Подожди, — остановила её Маргарита Владимировна. Она открыла свою сумочку и достала несколько листков, протянув их невестке. — Возьми, — сказала она, а сама пошла помогать внучке одеваться.
Ирина взяла листки бумаги и стала внимательно читать. Она не заметила, как по щекам потекли слёзы. Подойдя к Маргарите Владимировне, девушка обняла её и тихо прошептала:
— Мама… спасибо вам огромное.
— Мама? — удивилась Алиса и внимательно посмотрела на свою бабушку своими большими карими глазами.
— Да, доченька, мама, — ответила Ирина и ещё крепче прижалась к женщине.
— Я ни за что бы не дала в обиду свою внучку, — мягко произнесла Маргарита Владимировна, поглаживая невестку по спине.
— Спасибо, — стараясь не расплакаться, ответила Ирина, вытирая глаза.
— Ну что, мы гулять-то идём или как? — спросила Маргарита Владимировна, пытаясь разрядить эмоциональную обстановку.
Алиса тут же закричала:
— Да!
Ирина подошла к коробке, открыла её и, достав оттуда потрёпанного плюшевого мишку — любимую игрушку Алисы, — поставила его обратно на полочку. Солнечный луч, пробившийся сквозь шторы, осветил мордочку мишки, словно приветствуя его возвращение домой.
