Нет сил больше терпеть
– Саша! Где мои носки? – раздался из спальни голос мужа.
– Ну как где? В шкафу, конечно, – спокойно ответила Александра, продолжая заплетать дочери косички перед школой.
Утро для Александры всегда было наполнено суетой. Она вставала на полчаса раньше всех и, стараясь не шуметь, как мышка, готовила вещи и завтрак для мужа и дочери.
Для нее было неприемлемо, чтобы семья начинала день с простой яичницы или бутербродов. Каждое утро на столе появлялось что-то особенное: то блинчики с разнообразными начинками, приготовленные с вечера, то пышные оладьи, политые кленовым сиропом и сливочным маслом.
Александра с презрением смотрела на тех жен, кто ограничивался сухими бутербродами, и отмечала свое превосходство при любом удобном случае.
Благодаря тому, что Саша в течение последних трех лет работала удаленно, она с легкостью успевала управляться с порядком в доме. Мытье посуды, уход за обувью, стирка, глажка – все это лежало исключительно на ее плечах.
Она считала это своим особым талантом и искренне гордилась тем, как идеально вела хозяйство. Гости, приходившие к ним в дом, часто чувствовали себя неловко: в квартире царила такая чистота и порядок, что казалось, будто это не жилое помещение, а музей. Каждая вещь была на своем месте, и даже мысль о том, чтобы что-то испачкать или случайно сдвинуть, вызывала тревогу.
– Давайте, я помою ваши тарелки, – предлагала Александра гостям несколько раз за вечер, забирая у них из-под рук посуду. Она моментально справлялась с этим и возвращала тарелки обратно идеально чистыми.
Казалось, что вместо того, чтобы наслаждаться общением с друзьями и родственникам, Александра постоянно следила за тем, чтобы все вокруг было идеально и соответствовало ее высоким стандартам. Ни одна малейшая деталь не должны ускользнуть от ее взора.
Муж Александры, Никита, давно перестал беспокоиться о бытовых вопросах. Зачем? Если утром Саша только заговорила о том, что следовало бы перевесить зеркало в ванной, а когда муж возвращался с работы, все было уже сделано.
Она прекрасно справлялась со всем сама, и Никита, не желая мешать, просто отстранился от домашних дел. Александра же была уверена, что, освободив мужа от бытовых хлопот, она помогает ему сосредоточиться на работе и быстрее добиться повышения.
Но выходило ровным счетом наоборот.
– Саша, дай мне денег. Мы тут с ребятами подработку мутим. Нужны вложения, – как-то раз заявил Никита.
– Здорово! – с интересом откликнулась супруга. – А что за подработка?
– Потом узнаешь. Мне надо сто тысяч. Дашь? – более настойчиво повторил муж.
На самом деле, это была никакая не подработка, а ставки на спортивные игры. Один из его друзей убедил Никиту, что это стопроцентный способ удвоить деньги. Однако в итоге мужчина, как и его друг, остался ни с чем. Он решил пока не рассказывать Александре о провале и попытать удачу еще раз. Ведь не может ему всегда не везти, думал он.
– Ну как твое новое увлечение? Уже что-нибудь заработал? – как-то спросила Александра, заметив, что муж стал чаще говорить о своих планах.
– Пока что нет. Там нужны дополнительные вложения, а у меня нет денег. Все мои друганы уже скинулись, ждут только меня. Нужно еще сто тысяч, – ответил Никита, стараясь выглядеть уверенно.
– Ну нужно, так нужно, – без лишних вопросов согласилась Александра и перевела на счет мужа оставшиеся сбережения.
В то время, пока муж просаживал ее деньги, Александра продолжала работать без отдыха. Она успевала все: отвозить и забирать дочь из школы, готовить, убирать и следить за порядком в доме. У нее даже не было времени задуматься о том, что муж может неправильно распорядиться деньгами. Она боготворила Никиту и верила в него, идеализируя все его поступки и решения.
***
Однажды Александра серьезно заболела. Настолько сильно, что ей пришлось лечь в больницу. Она долго сопротивлялась, пытаясь справиться с болезнью дома, но в конце концов скорая помощь увезла ее.
– Саша, ты чего там разлеглась? Забыла, что мужу надо на работу? – раздраженно кричал Никита утром, не обнаружив привычного завтрака на столе. Не получив ответа, он повысил голос: – Где мой завтрак, я спрашиваю?
Саша что-то тихо пробормотала, пытаясь встать, но слабость и высокая температура не давали ей этого сделать. Раздраженный муж ворвался в спальню, где находилась его супруга.
– Вставай! – он резко дернул одеяло.
Александра посмотрела на него усталым взглядом. Ее лицо было бледным, а на лбу выступили капельки пота.
– Ты выглядишь не очень, – скривившись, презрительно произнес Никита.
– Кажется, я заболела, – еле слышно прошептала Саша.
– Мама! Надо заплести косу! – в этот момент в комнату вбежала их дочь Иришка.
– Вам придется справляться самим сегодня. Завтра я буду в порядке, – слабым голосом сказала Александра.
– Ты с ума сошла! – закатил глаза Никита.
– Я с вечера подготовила вам одежду, а на завтрак придумайте сами что-нибудь. В холодильнике много продуктов. Хотя бы бутерброды сделайте, – сжалилась над ними Александра.
– Да уж, – недовольно пробурчала Ирина и вышла из комнаты.
– Не думал, что ты так нас подставишь! – с раздражением бросил Никита и последовал за дочерью.
Саша так и не сдержала своего обещания ни на следующий день, ни через день. Вместо этого вечером она оказалась в больнице с диагнозом «воспаление легких». Никита звонил ей каждые пятнадцать минут, задавая самые разные, а порой и совершенно абсурдные вопросы, которые раздражали Сашу.
« – Где у нас вилки?
– В кухонном шкафу, разумеется.»
« – Как сварить макароны?
– Поищи в интернете.»
« – Я не понимаю задачу Ирины по математике. Поможешь?
– Ты серьезно? Я очень хочу поспать. Чем быстрее я поправлюсь, тем быстрее смогу вернуться домой
– Да, я понимаю…»
Эти бесконечные звонки стали для Саши невыносимыми, и она решила отключить телефон. Женщина наконец-то заснула. Она не помнила, сколько времени проспала, но сквозь сон ощущала, как медсестра заходила в палату, чтобы поставить капельницу.
Сон как рукой сняло, когда вечером следующего дня Никита ворвался в палату к супруге.
– Ты что, издеваешься? Зачем выключила телефон? – крикнул он, но, заметив неодобрительный взгляд пожилой женщины с соседней кровати, сразу замолчал.
– Я выключила телефон, потому что мне нужен был отдых, – спокойно ответила Саша.
– А ты подумала обо мне? – возмутился муж.
– Что случилось?
– Учительница звонила и спрашивала, когда я заберу дочь из школы. С чего бы это я должен это делать?
– Ну, может, потому что ты – ее отец, – холодно парировала Саша, а старушка рядом одобрительно кивнула головой.
– Ты только посмотри, в каком виде я сегодня пошел на работу! Это все ты виновата!
– Я виновата лишь в том, что всегда все брала на себя. Оказывается, Иришка, которой всего восемь с половиной лет, куда самостоятельнее тебя, – с презрением ответила Саша. – Я буду лежать здесь столько, сколько потребуется. Потрудись быть отцом хотя бы в это время.
***
Когда Саша вернулась домой, она не могла поверить своим глазам. Пол был покрыт толстым слоем пыли и мусора, так что ступить было некуда, чтобы не испачкать носки. Был полдень, поэтому дома никого не было. Взяв пылесос, она тщательно убрала всю грязь с пола, чтобы хоть немного навести порядок.
На кухне царил настоящий хаос. Мусорное ведро было переполнено, раковина завалена грязной посудой. Чтобы приготовить что-то домашнее, сначала нужно было перемыть гору тарелок и кастрюль.
Устав от уборки, Саша сварила себе макароны с сосисками и решила отдохнуть. Пока она лежала в больнице, начала читать книгу и ей это очень понравилось. Это было куда приятнее, чем намывать чьи-то грязные ботинки.
– О! Жена вернулась! Сразу видно! – с довольной ухмылкой произнес Никита, вернувшись с работы. – А чего это ты меня не встречаешь, и почему на кухне не пахнет едой?
Сонная Александра появилась в коридоре.
– Ты принес продукты, чтобы я могла хоть что-то приготовить? У меня нет денег, и я еще три дня я буду на больничном. Кстати, я хочу вернуть свои деньги, который ты у меня брал недавно. Хотя бы часть.
– Понимаешь, тут такое дело, – мужчина почесал в затылке. – Дело не срослось, и у меня осталось только пятьдесят тысяч. Сейчас переведу их тебе. Ты ведь не обижаешься?
– Нет, не обижаюсь, – холодно ответила Саша. – Но у тебя есть два варианта. Первый – ты оплачиваешь нам с Иришкой десятидневный отпуск на море. Второй – возвращаешь все деньги в течение этого месяца.
– Ну подумаешь, какие-то сто пятьдесят тысяч. Неужели стоит из-за этого ссориться? – Никита попытался смягчить ситуацию.
– Да, стоит, – твердо сказала Саша. – В больнице у меня было много времени подумать. И я поняла, что наша семья – это игра в одни ворота. Так что либо ты делаешь то, о чем я прошу, либо уходишь на все четыре стороны. И, кстати, на ужин макароны с сосисками. Никита скривился от неприязни, но от еды не отказался.
С этого дня жизнь Александры начала меняться. Она поняла, что если не брать на себя чужие обязанности, то остается масса времени на себя и свои увлечения, которые здорово поднимают настроение.
Саша начала читать книги, заниматься йогой и даже записалась на курсы рисования. Она больше не критиковала других женщин за их неидеальность, потому что сама перестала стремиться к идеалу.
Никита, хоть и не сразу, но осознал свои ошибки. Он нашел способ вернуть Саше деньги и даже извинился за свое бездумное отношение к ее заботе. В качестве жеста примирения он оплатил отпуск на море для Саши и Иришки, а сам в это время остался работать, чтобы компенсировать расходы.
Отдых на море стал для Александры и ее дочери настоящим глотком свежего воздуха. Они наслаждались солнцем, морем и временем, проведенным вместе. А когда они вернулись домой, то обнаружили, что Никита не только справился с домашними делами, но и приготовил ужин к их приезду. Правда, это снова были макароны с сосисками, но Саша только рассмеялась.
– Ну что ж, – сказала она, глядя на мужа с улыбкой, – прогресс налицо. Может, в следующий раз попробуешь что-то новое?
– А ты научишь? – с надеждой спросил Никита.
– Может быть, – ответила Саша, понимая, что их отношения начали новый этап.
Понравилась история?
Поддержите автора лайком и поделитесь своими мыслями в комментариях.
Да ты мне ноги целовать должна за то, что я до сих пор не развелась с твоим сыном и ещё тебя содержу тут, а не права качать
— Маша!!! – кричала свекровь на всю квартиру с утра пораньше. – Ты опять не вынесла мусор вчера вечером?!
В ответ ничего не последовало.
— Маша!!! – опять взревела женщина, и уже не дожидаясь ответа, пошла в спальню своего сына и невестки.
Оказалось, что Маша там сидела в наушниках и даже не слышала возмущений свекрови. Увидев эту картину, Вероника Павловна подошла к невестке и резко сорвала с девушки наушники, чтобы та обратила на неё хоть какое-то внимание. И естественно, это внимание не могло быть позитивным…
— Это ещё, что за новости? – удивлённо спросила Мария Веронику Павловну, начиная одновременно раздражаться.
— А что за новости готовить и не выкидывать мусор?! Я сколько раз тебе говорила, что так делать нельзя? Но нет же! Ты продолжаешь и продолжаешь так делать! А потом мухота заводится всякая!
— Вероника Павловна, я что, по-вашему, должна была выносить мусор в час ночи, когда закончила все свои дела на кухне?
— Я, когда жила в своей квартире…
— Вы больше не живёте в своей квартире! – резко перебила женщину невестка.
— Ах, вот ты как? Опять реши мне напомнить, что моя родная дочь выгнала меня из дома? – злобно засопела Вероника Павловна.
— Я ничего не решала, вы сами это сказали! И прекращайте постоянно голосить по пустякам! Хотите выбрасывать мусор поздно ночью – вперёд! Я вас держать не собираюсь! А я таким бредом заниматься не буду! – ответила ей невестка, стараясь успокоиться. – И да, за одну ночь, никакая мухота не заведётся!
— Да ты даже не знаешь, о чём говоришь! И как тебя только твои родители воспитывали?! С виду же нормальные, приличные люди…
— Они нормально меня воспитывали! Ясно вам? Нормально! – старания успокоиться ни к чему не привели Машу из-за визгов свекрови.
— Да если бы это так было, то ты бы слушала советы старших и не пререкалась бы постоянно!
— Я слушаю только тогда, когда информация действительно полезная, а не когда мне пытаются навязать какой-то старческий каприз! Ясно? – с вызовом ответила Мария.
— Ах вот как?! – оскорбилась Вероника Павловна.
— Да! Именно так! А теперь освободите мою спальню, пока у меня ещё есть силы сдерживать себя и не вышвырнуть вас отсюда! – заявила невестка свекрови.
— Когда Лёшенька придёт домой, я ему всё расскажу! Расскажу, как ты со мной разговариваешь, расскажу о твоих угрозах! И о том…
— Да мне всё равно, что вы ему там расскажете! – отмахнулась от женщины, как от назойливой мухи Маша. – Но, если уж вы собираетесь разговаривать с сыном, напомните ему, что это он должен был выкинуть мусор с утра, когда уходил на работу!
Веронике Павловне было нечего ответить на это своей невестке. Она очень хотела отходить чем-нибудь тяжёлым эту строптивую девицу, но знала уже, что ей не победить в этой схватке. Она уже пыталась как-то отлупить её влажным полотенцем, за то, что Маша, видите ли, неправильно постиралась, но невестка тогда вывернулась, как змея, перехватила то самое полотенце и отходила им свекровь. Пригрозив после, что если хоть слово об этом будет донесено Лёше, её мужу и сыну Вероники Павловны, то жить тут она больше точно не будет. И женщина послушалась.
Она после такого унижения была в большом расстройстве и даже не разговаривала с сыном. Как видела его, сразу плакать начинала. Лёша не мог понять, что происходит, и в конце концов перестал спрашивать мать об этом. А Маша вела себя со свекровью так же, как и раньше.
По началу, конечно, когда Вероника Павловна только переехала жить к ним с мужем, Маша была очень обходительной с матерью Лёши, но как только та начала через чур наглеть, качать свои права, которых у неё не было, тогда и Маша поменяла тактику поведения со свекровью. Она не собиралась становиться очередной забитой невесткой, какими были некоторые из её подруг. Она понимала, что надо сразу расставить все точки над «ё» в этой ситуации.
Вероника Павловна же не могла так просто сдаться. Раз уж она переехала жить к сыну и невестке и раз уж она там самая старшая, то, по её мнению, она должна была стать самым главным и уважаемым членом этой семьи. Она сама хотела распоряжаться финансами сына и невестки, командовать, что можно делать, чего нельзя. Хотела, чтобы ей там преклонялись, как божеству.
И то, что Маша не давала ей такой власти дома, останавливало женщину и её гонор лишь на небольшой промежуток времени.
Лёша, сын Вероники Павловны, видел какой-то молчаливый конфликт между женой и матерью и старался туда не лезть по возможности, но иногда Маша ему высказывала, что его мать перегибает палку. Говорила, что её терпение на исходе уже, на что Алексей отвечал ей, что его терпение тоже может подойти к концу, если она не перестанет негативно относиться к его матери, которая и так пережила слишком многое в своей жизни. А именно то, что его родная младшая сестра вышвырнула её из дома сразу же, как вышла замуж, потому что мать не могла удержаться от постоянного сования своего носа в семью дочери.
Лёша, конечно, пытался наладить отношения между матерью и сестрой, но Ира была непреклонна. Она даже за мать больше не считала Веронику Павловну, потому что та, узнав, что дочка забеременела, начала её и её будущего ребёнка всячески обзывать. А зятя своего так вообще не считала за человека. Хотя сама же настаивала, чтобы дочка с мужем жили именно у неё в квартире, потому что квартира большая, четырёхкомнатная, места хватит для всех.
Зять же делал всё по дому, помогал во всех делах и жене, и тёще постоянно. Работал, зарабатывал очень даже неплохо. Но всё это не было показателем для Вероники Павловны, чтобы как-то более лояльно начать относиться к избраннику своей дочери.
Он терпел всё это до поры до времени, а когда она начала поливать словесной грязью дочь и будущего внука, он хотел взять квартиру в ипотеку, но Ира была против и просто выставила мать из дома.
Когда в этот день Лёша пришёл домой, Вероника Павловна сразу же, первым делом побежала к нему жаловаться на Машу, из правды там было мало что, в основном все обвинения были придуманы взбалмошной женщиной, которая не могла смириться с последним местом в пищевой цепочке этой квартиры. И Лёша пошёл разбираться с женой, что она так плохо относится к его матери, потому что на что-то он мог закрыть глаза, чтобы не устраивать скандал, а на то, что мать ему сказала, что Маша её ударила сегодня по лицу, ещё и обматерила всячески её и его совместно, он стерпеть уже не смог, взыграла пустая мужская гордость.
— Ты совсем уже обнаглела?! – закричал Лёша, зайдя в спальню, где жена лежала на кровати и читала книгу.
— Не поняла…
— Что ты не поняла, Маш?! Ты ничего не перепутала, когда замахнулась на маму?! Или, когда язычок свой начала распускать? Нет?!
— А с чего ты взял, что я замахивалась на неё? И, что ты там сказал? Язычок свой распускала?
— Именно! И это всё мне сказала только что мама! – ответил он жене.
— Ну, тогда иди и ещё её послушай! Она же тут прям искрит честностью, правда?
— Во всяком случае, я маме верю гораздо больше, чем тебе! Ей нет никакого смысла, чтобы врать! Она же не…
— Она не что?!… Не врёт никогда? Не орёт по пустякам? Не пытается никого унизить? – забросала Маша его вопросами. – Да по твоей мамочке можно составлять учебник для психдиспансера!
— Ещё хоть раз такое скажешь про неё, и я уже не буду с тобой говорить! Поверь! Я тебе свои мысли буду доносить более радикально! – злобно сказал Лёша жене.
— Ты ей их так донеси! Объясни своей матери, что она тут в гостях, а не у себя дома! Объясни ей, что не ей тут устанавливать какие-то правила! И ещё, объясни ей, что моя чаша терпения уже почти переполнена! Причём тебя это тоже касается!
— Даже так?!
— Представь себе!!! – закричала Маша на мужа.
— Моя чаша терпения, знаешь ли, тоже небезгранична! Так что следи за твоими действиями и выражениями, если не хочешь с выходных выйти на работу в синем «макияже»! Уяснила?!
Дожидаться ответа от жены он не стал, хотя Маше было ещё, что ему сказать. Вместо этого Лёша вышел из спальни, громко хлопнув за собой дверью.
Маша услышала, что он зашёл в спальню своей матери, что-то ей сказал, вышел оттуда, и пошёл к порогу. Минуты через три она услышала, что входная дверь квартиры захлопнулась.
Выходить из спальни она не стала. Ярость на мужа и свекровь в данный момент переполняли её, и она понимала, что если увидит сейчас эту мерзкую женщину, то действительно, не просто ударит её, а прибьёт на месте.
Утром же Маша проснулась рано, ей надо было переделать за сегодня множество дел, потому что завтра уже надо было выходить на работу, а значит, надо было подготовиться к трудовым будням после недельных выходных.
Она первым делом пошла в ванную, чтобы умыться, но только почистив зубы, она услышала, как на кухне что-то разбилось, и сразу же прибежала туда.
— Что случилось? – испуганно спросила Маша свекровь, которая стояла над разбитой вазой, которую не доставали из шкафа уже год, как минимум.
— Да вот решила повыкидывать лишнее, чтобы место освободить под мою посуду, и не удержала эту рухлядь в руках!
— Эту рухлядь?! А вы с собой ничего не перепутали, Вероника Павловна?! – воскликнула Мария.
— В каком это смысле?
— Да в прямом! И вообще, с какой стати, вы решили, что можете тут хоть что-то выкидывать? Что можете расставлять свою посуду на моей кухне? Откуда у вас вообще взялись такие мысли?!
— Потому что мне вчера Лёша это сказал! – гордо заявила свекровь девушке.
— Ах, ваш сын?!
— Да! Так что рот свой закрой и проваливай с моей кухни, иначе Лёша тебе устроит, когда вернётся домой! – самодовольно сказала она невестке.
— Пусть только попробует мне хоть что-то сделать!
— О! Он ещё как попробует, если я ещё раз на тебя пожалуюсь! А я непременно это сделаю!
— Да ты мне ноги целовать должна за то, что я до сих пор не развелась с твоим сыном и ещё тебя содержу тут, а не права качать!
— Это я-то?! Милочка, ты тут больше никто! Или ты вчера этого не поняла, когда Лёшенька с тобой разговаривал? И теперь меня содержит он, а не ты, так что этот аргумент уже устарел!
— Ваш сынок только-только устроился на работу, он даже зарплату ещё не получил! Это я содержала вас обоих с лета, ещё и ипотеку платила! Так что это вам надо рот свой закрыть, убежать обратно в комнату, которую я по доброте душевной вам выделила, и не отсвечивать оттуда больше! А иначе…
— Иначе с тобой сегодня уже мой сын будет разговаривать! – опять появилось самодовольство на лице свекровки.
В этот момент Маша не выдержала, она схватила первое, что попалось ей под руку, это оказалась поварёшка, лежавшая на столе, и швырнула её в Веронику Павловну.
— ТЫ НЕНОРМАЛЬНАЯ!!! – завопила женщина.
— Да, я ненормальная! Но во мне гораздо больше нормальности, чем в тебе! – ответила на это Мария женщине.
Затем она схватила мокрую столовую тряпку и начала хлестать ей женщину, пока та верещала, как резанная, и старалась защититься от этих побоев.
— Собирай! Свои! Вещи! И! Проваливай! Из! Моего! Дома! Старая! Гадюка! – отделяя каждое слово и совмещая его с ударом тряпки по свекрови, говорила Маша.
Когда она немного выдохлась, Вероника Павловна воспользовалась этой паузой и постаралась выбежать из кухни, но она забыла и не заметила осколков разбитой ей же вазы, и наступила на них. Сразу же после этого она истошно завопила. Маша даже испугалась, что свекровь прямо сейчас помрёт, а обвинят потом её.
Помогать, конечно, этой женщине она не стала, а пошла в спальню, взяла телефон и вызвала скорую этой старой истеричке, которая сама же виновата в том, что поранилась.
После этого она сказала женщине:
— Скорую я вызвала, как приедут, обработают рану и посмотрят, не осталось ли в ноге стекла! А после этого…
— Ты и сама могла бы всё это сделать! – перебила её Вероника Павловна.
— Я если начну что-то делать, то просто ногу тебе отпилю! – ответила на это Маша. – После того, как с ногой помогут, ты собираешь свои шмотки и валишь отсюда! Мне плевать куда, хочешь к дочери! Извиняйся, унижайся там перед ней! Что хочешь делай, в общем, и вали куда хочешь, но тут ты не останешься! Поняла меня?!
Вероника Павловна поняла, что больше поблажек ей сделано никаких не будет, поэтому просто кивнула в знак согласия, утёрла тыльной стороной руки, как ребёнок, нос и глаза и просто грустно сидела на стуле в кухне, ожидая скорую.
Маша же пошла дальше умываться.
Она дала свекрови пару дней на сборы, потому что с больной ногой это было сделать не так уж просто женщине в возрасте. А в это время, вечерами блудный муж, который ушёл тогда вечером куда-то в неизвестность, устраивал скандалы жене, чтобы та перестала выгонять его мать.
Маша же, которую всё это достало до невозможности, пошла и подала на развод и на раздел имущества. Жить в такой атмосфере она больше не хотела. Она вышла замуж не для того, чтобы быть сиделкой для матери мужа и потакать всем её прихотям, и не для того, чтобы муж её ни во что не ставил. Так что к решению этого вопроса она решила подойти радикально и отсечь все эти «хвосты», чтобы начать новую страницу своей жизни. Без нервотрёпки, без постоянных обвинений, и без лишних людей в своей жизни, которые не вписывались в её понятие о семье…
Понравилась история?
Поддержите автора лайком и поделитесь своими мыслями в комментариях.
