Муж в лютый мороз выкинул из дома свою молодую жену. А она ему лишь спасибо сказала

Тонкий халатик — вот и всё, что было на Любе. Снег обжёг её холодом. Он был как кокон, который вмиг сковал тело.

— Я умираю, — подумала она.

Ей очень хотелось спать. Она закрыла глаза и мысленно попрощалась с мамой. Как жаль, что она так далеко…

«Мамочка, прости меня и прощай», — думала Люба. Мысли её путались. Она даже не пыталась встать и побежать прочь отсюда.

Прочь, подальше от изверга, который сломал ей руку и обессиленную выкинул в мороз. Раздетую и совершенно лишённую сил к сопротивлению. Этим извергом был её муж Артур.

Люба понимала, что это конец. Что никто не спасёт её из этого сугроба. Потому что сейчас поздний вечер, а их дом стоит на отшибе. И вряд ли кто-то в такой мороз высунет нос на улицу. Она даже мысленно сказала мужу спасибо. Пусть так. Пусть она умрёт, замёрзнет. Скорей бы уже конец! Сколько ещё ей терпеть побои и унижения…

Всё началось несколько месяцев назад, когда к ним в гости приехал погостить младший брат мужа Стас. Парень только вернулся из армии и решил пожить какое-то время у старшего брата.

Всё было хорошо. Но однажды, вернувшись с работы домой и увидев, как Люба и Стас весело общаются, сидя на кухне, неожиданно рассвирепел.

— Иди в комнату, — буквально вытолкнул жену из кухни, хотя она ешё не закончила готовить ужин.

С братом говорил на повышенных тонах, после чего тот собрался и уехал. Стас обиделся на брата, перестал с ним общаться.

С Артуром с того дня стало твориться что-то неладное. Он придирался к каждой мелочи, упрекал жену в том, что она улыбается посторонним мужчинам. Обвинил в попытке соблазнить мастера, который налаживал холодильник. Хорошо, что он вовремя домой приехал. Успел, дескать.

Под подозрение стали попадать все соседи- мужчины. То, что Артур говорил Любе, было настолько ужасным и неправдоподобным, что её по первости просто оторопь брала от нереальности того, что происходит.

Дальше стало только хуже. Артур начал бить Любу. Она было пожаловалась участковому, даже заявление написала.

Но, во-первых, бил он так профессионально, что синяков не оставлял. А во-вторых, во время беседы с участковым Артур был само обаяние. Улыбался, говорил вежливо и даже вкрадчиво. Тот даже подумал, что у Любы с головой не всё хорошо, раз она на такого порядочного и заботливого мужа наговаривает.

Она пыталась сбежать. Делала несколько попыток. Но Артур каждый раз её находил, перехватывал у самого поезда или автобуса. Возвращал домой, где наказывал жестоко и долго.

Сегодня он пришёл домой пьяным, что было большой редкостью. Спиртное муж не любил, считал себя спортсменом. Но, вероятно, произошло что-то такое, что вывело его из равновесия. Что-то из ряда вон выходящее.

Сначала он грубо скрутил Любу и потащил в спальню. А потом, спустя время, залил в себя одним махом ещё полбутылки водки и стал её избивать.

Таким жестоким и безжалостным он не был никогда. Подсознательно Люба поняла — сегодня ей придёт конец. Артур её просто убьёт.

И сейчас, медленно засыпая в сугробе, она мысленно сказала ему спасибо. За то, что смерть будет не такой больной… И за то, что больше не придётся страдать.

Савелий Алексеич ехал на своей лошадке за село, где стояли колхозные стога сена и соломы

— Вот ведь Ксения упёртая баба, ну ты скажи, — разговаривал он сам с собой. — Говорю ей, утром привезу, утром. Ничего твои свиньям не будет. И на старой соломе поспят. Нет, «езжай» да «езжай»! Всю плешь проела. Как будто лето на дворе.

Савелий погонял лошадку, полозья саней весело пели на морозе, пёс Атос бежал рядом.

Вдруг он метнулся к сугробу, что находился надалеко от дороги. Залаял, позвал хозяина.

— Ну что там? Кошка опять? Идём, хватит лаять, — позвал хозяин собаку, но животное не унималось. Атос залаял ещё громче. Он очень волновался. И всем видом звал хозяина к себе.

— Эва, вот так находка, — Савелий Алексеич растерялся. — Кто ж тебя так? Домой тебе надо, милая. Окоченела ты вся…

— Нельзя мне домой, дядечка, — только и произнесла Люба.

— Ах ты… Понял, понял. Сейчас, сейчас, милая.

Он стащил с себя тулуп, завернул в него умирающую женщину и погнал домой.

— Старуха, беда! — Савелий занёс в дом завёрнутую в тулуп Любу. — Вот, нашёл, в сугробе лежала. Ну ты подумай… Что же это делается-то… Давай её разотри чем-нибудь, а я быстро баню затоплю. Парить будем, отогревать. А то беда, заболеет и конец…

Когда спустя несколько дней в больницу к Любе пришёл участковый, чтобы опросить её по поводу происшествия, то никак не мог поверить в то, что это сделал Артур.

— Надо же, а такой порядочный с виду…

Артура осудили, он получил срок. Люба теперь жила в доме одна. Но она понимала, что когда-то Артур вернётся и всё может повториться. А она этого больше не переживёт. Нужно уезжать отсюда. Искать другое место для жизни.

Помог случай. На побывку с Севера в отпуск приехала односельчанка Вера. Она рассказала Любе, что там очень нужны рабочие руки. Любая профессия в почёте. А не хочешь по своей профессии, работай поваром. В общем, уговорила. И Люба поехала вместе с Верой.

На Севере ей очень понравилось. Правда, холодно, но жить можно. Даже интересно.

А через какое-то время познакомилась Люба с Иваном. Тот уже несколько лет там жил и работал, даже квартирка у него своя была.

Создали они семью и стали жить дружно и весело. Не так, как Люба с первым мужем жила. Да и можно ли это было назвать жизнью?

Вот уж и дочь родилась у Любы с Иваном. Идут они как-то, гуляют с коляской по парку. А навстречу им, как призрак из прошлого, Артур. Освободился из тюрьмы и Любу приехал искать. Ну всё, как и раньше. По тому же сценарию — найти и вернуть. Думал, отыщет её и продолжит издеваться, как раньше.

А она уже замужем. И ребёнок есть.

Артур стоит злой, только желваки на скулах ходят. Иван хотел ему что-то сказать, чтоб, дескать, убирался по добру, по здорову, а то полиция-то недалеко. Но Люба его опередила.

— Ты зря приехал, здесь тебя никто не ждал. И никто тебя больше не боится. Я-то уж точно! Знаю теперь, что управа на тебя найдётся, если что. И ещё — спасибо тебе, что выкинул меня тогда в сугроб, а не прибил в доме. Теперь я живу настоящей жизнью. И я знаю, что такое настоящая любовь. Надеюсь, больше никогда не увидимся!

И, взяв под руку Ивана, гордо ушла от него в другую жизнь. Навсегда.

Внучка пришла на оглашение завещания бабушки, а у нотариуса незнакомый мужик с ребёнком сидит

Татьяна с грустью наблюдала, как работники похоронного агентства приводят в порядок могилу — она только что простилась с единственным близким человеком. Таня понимала, что бабушке было нелегко жить с её болезнями и в таком возрасте, но слёзы всё равно текли непрерывно. Бабушка всегда надеялась, что Таня наладит свою личную жизнь, обретёт стабильность. Но Таня всегда спешила домой после работы, чтобы не оставлять бабушку одну.

Тане исполнилось уже 30, и она всё больше сомневалась, что сможет наладить отношения с мужчинами. Она привыкла общаться с пожилыми женщинами — в аптеке, в собесе, но с мужчинами не складывалось.

Вернувшись домой с кладбища, Таня села за стол в пустой комнате и, не сдержавшись, расплакалась.

К вечеру заглянула соседка.

— Как ты, Танюш? Давай помянем бабушку, — предложила она, усевшись на кухне. — Хватит плакать, она ведь уже освободилась от мучений. Думаешь, ей было легко? Даже умереть не могла, чтобы тебя не оставлять одну. А теперь переживает там, что не успела тебя замуж выдать.

— Я не маленькая, — вздохнула Таня, снова вспомнив бабушку.

— А завещание-то составила? — поинтересовалась соседка, вздохнув. — Ох, надо было Марковне при жизни на тебя дом переписать. А то, как только коснётся наследства, набегут всякие, останешься без крыши над головой.

— Кто «всякие»? У нас никого и не было, — возразила Таня. — Дом-то дедушка строил на общие деньги, и, когда ушёл к другой, оставил его бабушке. Всё по-честному.

— Ну да, дед твой хорошим человеком был, хоть и козлом, — усмехнулась соседка. — Сказал, что оставляет дом, а документов-то никаких не оставил. А кто знает, может, у него там в новой семье детей пятеро, и теперь они по наследству прибегут?

Таня невольно улыбнулась:

— Да ну, дедушка давно умер. Бабушка его простила и даже на похороны ездила. Но потом ничего не рассказывала. Мне тогда было 13, и меня это не особо интересовало.

— Ну, Даст Бог, всё будет хорошо, — вздохнула соседка. — Может, там, куда дед ушёл, и был ребёнок, но он-то к дому отношения не имеет.

Слова соседки настолько загрузили Таню, что ночью ей приснились люди, пытавшиеся выгнать её из дома. Она несколько раз просыпалась в холодном поту, но снова засыпала, измученная мыслями.

Прошёл месяц, и Таня наконец решилась на то, о чём долго размышляла. Она пересчитала все деньги, которые у них с бабушкой были, сложила их в сумочку и направилась в больницу.

— Я вас не понимаю, — сказал доктор, — вы же ещё молоды, можете зачать ребёнка естественным путём.

Таня покраснела, а врач, покашляв, добавил:

— Конечно, я не вправе вас отговаривать, но если в течение полугода или года ваша жизнь не изменится, приходите снова, и тогда обсудим ваше дело.

Таня с облегчением кивнула. Ей очень хотелось ребёнка. Однако она даже не думала, что сможет встретить мужчину, с которым захочет жить вместе, который окажется настолько хорош, чтобы она ему доверилась. Это казалось чем-то невозможным, словно сказкой.

Примерно за неделю до вступления в наследство Тане позвонили.

— Да, слушаю? — ответила она.

На другом конце линии раздались помехи, скрежет, писк.

— Это Зинаида Марковна? — услышала она невнятные слова.

Таня едва разобрала, что собеседник хотел услышать бабушку, но её больше не было — бабушка умерла.

Таня опустила телефонную трубку, чувствуя лёгкое недоумение. Странно, ведь все знакомые бабушки знали, что её уже нет. Пожав плечами, она забыла о звонке и вскоре оказалась у дверей нотариальной конторы.

Она долго стояла снаружи, раздумывая, пока холодный ветер не заставил её войти.

Как только она взялась за ручку двери, послышался голос:

— Подождите, вы ведь Татьяна?

Таня обернулась, и её взгляд упал на мужчину в одежде явно не по размеру, державшего за руку мальчика лет четырёх.

— Простите, а вы кто? — спросила она.

— Я внук вашего деда, — ответил мужчина.

Секретарь, стоявший рядом, удивлённо посмотрел на Таню.

— Вы же говорили, что наследников больше нет, — заметил он.

Таня смутилась и пожала плечами:

— Я впервые вижу этого человека.

Секретарь кивнул и жестом пригласил их пройти внутрь.

Мужчина хотел что-то сказать, но затем просто кивнул и последовал за Таней. Нотариус внимательно выслушал объяснения секретаря, а потом обратился к мужчине:

— У вас есть какие-то документы?

— К сожалению, нет, — мужчина покачал головой. — Их украли в поезде. Я, конечно, всё восстановлю, но пока ничего на руках нет. И не подумайте, я не претендую на наследство, ведь дедушка Тани мне не был кровным родственником. Я просто приехал почтить память Зинаиды Марковны, которая хорошо ко мне относилась. Дорога была долгой, изматывающей, так что в поезде я уснул крепко. Когда проснулся — ни вещей, ни денег. Проводница дала одежду и немного денег на билет…

Таня с удивлением посмотрела на него. Мужчина, заметив её взгляд, улыбнулся:

— Простите, не хотел быть в тягость, но у меня нет другого выхода. Прошу приютить меня, пока отец не вышлет деньги. Я бы и сам на вокзале переночевал, но Васька…

Таня наконец очнулась от растерянности.

— Конечно, заходите. А это ваш сын?

— Да, — ответил мужчина, — его зовут Вася. Его мама ушла из жизни, и мы стараемся не расставаться надолго.

— Ну, хорошо, — вздохнул нотариус. — Рад, что всё решилось так просто, а то я уже представлял, как ваше дело затянется. Сколько раз случается, что на оглашение завещания являются те, кто хочет кусочек наследства, хотя и не проявлял интереса к умершей при жизни.

Через полчаса они покинули контору. Таня была несколько растеряна, не совсем понимая, что происходит.

— Пап, я кушать хочу, — раздался голос мальчика. Вася смотрел на неё чистыми голубыми глазами.

Таня не должна была кормить этого мальчика, но ей стало его жаль. Не повезло с отцом.

— Пойдёмте, тут недалеко, минут десять до дома, — пригласила она.

По дороге Таня украдкой посматривала на мальчика. Он был светловолосым, с едва заметными веснушками на носу.

Когда они вошли в дом, Максим, так звали мужчину, огляделся:

— Знаете, я тут никогда не был, но дедушка так ярко рассказывал про этот дом, что мне кажется, будто я здесь бывал не раз.

— Я его плохо помню, — призналась Таня, — бабушка всегда начинала сердиться, когда речь заходила о нём. Узнать хоть что-то о дедушке было просто невозможно.

Таня усадила их за стол и начала накрывать, ловя себя на мысли, что она рада присутствию гостей. В этот момент раздался стук в дверь.

— Ну, конечно, вездесущая соседка, — вздохнула Таня. — Кто же ещё.

— Танюш, я пришла узнать, как всё прошло… Ой, а у тебя гости! — заметила соседка, окинув взглядом Максима и Васю, а потом уставилась на Таню. — Похоже, всё получилось так, как я и думала.

— Всё хорошо, не переживайте, — улыбнулась Таня.

Соседку удалось выпроводить спустя десять минут. Максим, с улыбкой наблюдая за этим, заметил:

— Смотрю, вы под постоянным присмотром.

Вечером он позвонил отцу, чтобы объяснить ситуацию. Тот обещал выслать деньги, но когда спросил, как Максим собирается покупать билеты без паспорта, он растерялся.

— Ого, я об этом даже не подумал, — ответил Максим, чуть успокоившись. — Но можно попробовать восстановить документы и здесь, главное, чтобы отец прислал необходимые бумаги.

— Да, но это может занять много времени, — смутилась Таня. — Простите, что не учла это сразу. У вас ведь работа?

— Не волнуйтесь, я в отпуске, так что здесь проблем нет. Если вы беспокоитесь, что я вас стесню, то даю честное слово, я буду тише воды ниже травы, и Вася тоже, — с улыбкой ответил Максим.

Прошла неделя, и Таня уже не могла представить, как будет жить без Максима и Васи, когда они уедут. Вася всё больше тянулся к ней, а она сама проводила с ним часы, изучая буквы и покупая ему детские книжки. Максим тоже не сидел без дела — дом был приведён в порядок, всё, что требовало ремонта долгие годы, наконец починили.

Однажды Максим спросил её:

— Таня, извините за, возможно, некорректный вопрос, но вы своих детей не хотите сами или какие-то другие причины…

— Как-то не сложилось… Сначала учёба, потом работа, а потом бабушка заболела, — ответила Таня с лёгким вздохом.

— А замужем вы были? — спросил он осторожно.

Таня покачала головой:

— Знаете, это может показаться странным, но у меня даже не было серьёзных отношений.

Больше они к этой теме не возвращались, но Таня почувствовала, что с того момента между ними возникло какое-то напряжённое волнение. Мысли о том, что Максим скоро получит паспорт и они с Васей уедут, не давали ей покоя.

Соседка всё время нашёптывала ей:

— Танюш, посмотри, как он на тебя смотрит! Разве не видишь? Мальчишка к тебе тянется, а ты что, не хочешь попробовать себя в семейной жизни?

Таня только отмахивалась:

— Да нет, вы что, Максим смотрит на меня, как на обычного человека, а Вася — он просто ребёнок.

Таня стеснялась думать, что она понравилась Максиму как женщина, а не нужна ему только чтобы у неё жить.

Когда пришло время им уезжать, Таня накрыла стол, Вася поел и быстро уснул. Они с Максимом остались вдвоём. Максим налил вина и, подняв бокал, грустно посмотрел на неё.

— Таня, знаешь, чего мне больше всего хочется? — спросил он, глядя ей в глаза.

— Чего? — тихо спросила она.

— Обнять тебя и никогда не отпускать, — произнёс он.

Таня в испуге посмотрела на него:

— Но… почему? Как это возможно? Мы не можем быть вместе…

И тут она расплакалась. Максим подошёл к ней, обнял её и прошептал:

— Всё будет хорошо, я обещаю.

***

— Входите, Татьяна, присаживайтесь. Решили всё-таки? — доктор улыбнулся и начал что-то писать, одновременно говоря: — Я выпишу вам направление на анализы, а потом назначим время для дальнейших шагов.

— Нет, доктор, я по другому поводу, — ответила Таня, слегка смутившись.

Доктор поднял очки и удивлённо посмотрел на неё:

— И по какому же?

— Мне кажется, что я беременна. Муж ещё не знает, и я бы хотела… если это так, чтобы вы помогли мне.

Доктор снял очки и улыбнулся:

— Так значит, в вашей жизни всё-таки произошли перемены?

Таня кивнула, слегка смущённо.

— Это замечательно! Я выпишу вам анализы, сдадите их, и сразу ко мне.

Через несколько дней Таня снова сидела в кабинете врача, наблюдая, как его брови медленно поднимаются вверх.

— Что-то не так? — встревожилась она.

— Наоборот, всё замечательно. У вас отличные анализы, и, судя по всему, вы станете мамой не один раз, а сразу два.

— Двойня? — ахнула Таня. — Вы серьёзно?

Доктор рассмеялся:

— Видели бы вы сейчас своё лицо!

***

Таня, Максим и Вася стояли у могилы бабушки.

— Вот, бабулечка, всё как ты хотела. Я замужем, и скоро у нас будут дети. Жаль, что ты этого не увидишь, — сказала Таня, глядя на могилу.

Максим ласково обнял её за плечи и добавил:

— Да, Зинаида Карповна своими действиями всё равно сделала так, как мечтала. Я ведь приехал, не зная тебя, почти бездомным, а ты добрая, приютила нас.

Таня повернулась к нему и спросила:

— Думаешь, она это знала?

— Не знаю точно, — ответил Максим, — но уверен, что если бы не Зинаида Карповна, я бы сейчас не был самым счастливым человеком на земле.