Муж променял на соседку и сильно прогадал

Когда муж бросил Оксану Рябчикову ради более интересной и красивой ее подруги, женщина потеряла смысл жизни.

— А что я делала не так? — раздумывала она, сидя на крыльце собственного дома. — Завтраками, обедами, ужинами закармливала, Петечка вон как потолстел когда от меня уходил. А ведь когда я позвала его к себе жить, был худеньким как подросток, ручки у него дрожали, когда волновался. Разве мало я ему дала любви, заботы и нежности?

Слезы выступили у женщины на глазах когда она услышала громкий хор голосов, доносящийся с соседнего двора: «Горько! Горько!»

Там праздновали свадьбу.

Петечка женился сегодня на лучшей подруге Оксаны, Розочке.

Оксаны конечно не было в списках приглашенных, да она бы и не пошла.

Видеть как любимый бывший муж сочетается браком с бывшей лучшей подругой Оксаны.

Предатели!

Два года Оксана жила словно в тумане, от прежней ее осталась только тень с потухшими от горькой печали глазами.

Часто эта женщина-тень встречала на своем пути хохочущих и счастливых, живущих полной жизнью соседей, Петра и Розу.

Наверное, это и предопределило ее дальнейшую судьбу: когда в деревню Ключики приехал озорной механик Адриян, да рассмотрев из всех местных жительниц, выбрал самую одинокую, не обремененную детьми Оксану, заявившись вечерком к ее калитке с гитарой в руках, женщина противиться знакомству не стала.

И сдалась натиску ухажера.

— Оформлять брак будем? — сразу деловито поинтересовался тот, оглядывая стены и убранство крепкого добротного дома Оксаны.

Женщина кивнула головой.

Не от любви конечно, скорее в отместку ушлой соседке-Розочке и душегубу Петру.

А пусть локти покусают.

Механик Адриян был неимоверно хорош собой, так и источал харизму.

А уж каким хозяйственным оказался!

Постепенно, став жить с ним, Оксана оттаяла душой и выбросила из головы предателя Петра.

Так и начался новый виток жизни Рябчиковой.

Женщина растворилась во втором муже. Она баловала его вкусной едой и уходом.

— Дорогой, — стояла обычно она с подносом в руках с раннего утра, когда он просыпался. — Я выжала для тебя из моркови сок и пожарила яйца как ты любишь.

Адриян хлопал глазами:

— Да я только проснулся. Еще и не умывался. Как же есть?

— Сначала скушай завтрак, а потом и воды теплой из чайника тебе полью, и подам глаженую рубашку, — улыбалась жена.

Адриян ходил по деревне гусем: рубашка на нем всегда хрустит, накрахмаленная, воротничок аж колом стоит. Брюки в стрелочках, всегда идеальные, башмаки начищенные на солнце блестят.

Да и сам весь бритый, щурится да похахатывает, еще красивее и интереснее стал.

Таким его и приметила соседка Роза.

О том что и второй муж пал от чар соседки, Оксана не догадывалась.

Знай себе носилась с работы домой, она то стояла у плиты, то с утюгом в руках, наглаживала одежду мужа.

Некогда ей было разглядывать как меняется и охладевает к ней Адриян.

Работы в доме непочатый край, тут как бы не до инсинуаций.

А Роза, да, Роза была хороша собой настолько, что имела право жить дерзко, нагло отбирать чужих мужей.

Наверное виной тому были глаза ее, по-лисьи заманчиво поглядывающие из-под густой челки.

Или может быть, родинка над вздернутой губой.

Или пышный бюст, едва прикрываемый смелым платьем.

Словом, была Роза видная, стройная, источающая страсть и манкая.

Куда уж до нее простоватой Оксане.

А тут как раз Роза подала на развод, после того как Петра свалил с ног инфаркт.

— Ты уходишь от меня, Адриян? — ахнула Оксана, переводя взгляд на Розу, маячившую у забора.

Адриян избегал смотреть в глаза жены и промямлил:

— Ну в общем, да. Сама в том виновата, посмотри на себя. Сына мне так и не родила, фигурой не удалась, глазу зацепиться не за что. Вот смотрю я на тебя и удивляюсь, что же я в тебе нашел такого? Не иначе приворожила меня. Но не на того напала! Бабка моя, румынских кровей, отмолила меня.

— Что ты такое говоришь, Адриян, — испугалась Оксана. — Ты же сам начал за мной ухаживать!

— Да не мог я! — всплеснул руками тот, глаза которого заставляли Оксану лучиться счастьем.

— Не мог я в здравом уме такую глупость сотворить! Говорю же, ведьма ты. Хорошо хоть вовремя пришел в себя!

Мужчина скидал в модный новенький чемодан, который купила ему недавно Оксана вещи.

Рубашки, брюки, в которых он любил красоваться, и которые приобрела ему любящая супруга.

Собрал все и поволок поскорее чемодан к воротам.

Оксана расплакалась от происходящего.

— Адриян! Адриянушка, не бросай меня, Христа ради прошу!

Она побежала следом, раскрыв руки, затем ухватилась ими за чемодан, прижалась к нему, зажмурив глаза и крикнула:

— Останься!

Адриян попытался стряхнуть женщину с чемодана.

— Оксана!

Адриян дёрнул ручку багажа и та оторвалась, отчего Оксана упала прямо в лужу, но продолжая упрямо сжимать в руках чемодан.

Адриян остановился и встал, задумчиво поскреб в затылке, сместив набекрень модную шляпку.

Он подумал и занес ногу для того чтобы пнуть по скрюченным на чемодане пальцам, но заметил что башмак его запачкался в грязи и отставил это дело.

Ему не хотелось марать чемодан.

Розочка, стоявшая у ворот, усмехнулась и поведя плечиком, удалилась к своему дому.

Адриян поглядел ей вслед.

А затем сел возле лежащей Оксаны, вздохнул и принялся расцеплять пальчики супруги.

— Оксаночка. Отпусти меня, очень я благодарен тебе за год жизни, но пойми. Я был женат пять раз! Так что для меня брак ничего не значит! Извини, но я никогда не испытывал к тебе любви. Ты была для меня лишь перевалочным пунктом, глупенькая. Я отъелся у тебя, отдохнул после предыдущего развода… И созрел для чувств. Скольких женщин я еще могу осчастливить, милая! А ты ведешь себя собакой на сене.

— Адриян! — взмолилась Оксана, выглянув из-под чемодана, который наконец, выпустила из рук. — Я люблю тебя!

Адриан улыбнулся ей напоследок, сверкнув белоснежными зубами, подмигнул и подхватив чемодан, пустился наутёк.

Оксана долго рыдала, лёжа на земле прямо в луже, расползшейся после вчерашней грозы.

— Земля матушка, — плакала она, — как мне жить?..

Оксана была настолько доброй женщиной, что не стала чинить препятствий для влюбленных.

Не стала она и с соседкой Розой разбираться.

— Да при чем тут Роза, если мужик мне попадается дрянной, — вздыхала она. — Не буду больше замуж ходить, не верю, пустое все.

Потекли будни, окрашенные для Оксаны в серый цвет.

Решившись, женщина поехала в город, там нашла детдом и принялась оформлять бумаги для опеки над одной из девочек-сирот.

…Года не прошло, как и второй муж соседки Розочки сильно заболел.

Адриан вдруг почувствовал себя плохо, начал обследоваться, вердикт врачей был неутешительным для него.

Оказалось, что суставы его, которые изредка беспокоили по молодости, сдали.

Ревматическая болезнь потихоньку сковывала мужчину, не давая работать и выполнять даже домашние дела.

Прописали таблетки, втирки, недуг быстро прогрессировал и в какой-то момент стало понятно, что дальнейшая жизнь Адриана предполагает постоянные лечение и больницы.

Красавица Роза не стала долго терпеть в доме вечно больного мужа и быстренько выставила его за дверь.

Увы, Адриан слишком поздно понял, что связал жизнь с женщиной, для которой моральные устои — пустой звук.

Оксана собралась с дочкой в магазин, уложила ей волосы, надела красивое платье, которое тщательно выгладила утюгом.

— Ты у меня, Полиночка, красавица, — улыбнулась она, довольная видом девочки.

Восьмилетняя Полина улыбнулась ей.

Когда Оксана забирала девочку из приюта, та ходила кое-как, ножки плохо слушались малышку.

Но Оксана так верила в нее, окружила такой заботой и любовью, что буквально поставила на ноги.

Теперь Полинка мало чем отличалась от сверстников. Разве что была излишне напряжена когда сильно волновалась.

— Я люблю тебя, мамочка, — прошептала она.

— И я тебя люблю, сильно-сильно.

Мама с дочкой вышли на крыльцо. И пока Оксана навешивала замок, Полина дернула ее за рукав.

— Мама, там какой-то дядя пришел.

Оксана обернулась и увидела у калитки Петра.

Тот стоял, улыбался ей, смотрел грустными глазами.

— Вот и увиделись, Оксаночка.

Оксана отвела глаза.

Чувств к первому мужу она давно не испытывала, ей даже не о чем с ним было говорить.

— Здравствуй, Петр. Слышала, что выписали тебя из больницы.

— Так и есть, — устало кивнул Петр. — Еле выкарабкался после второго инфаркта. А ты я вижу, все также живешь одна.

— Не одна, а с дочерью, — поправила его Оксана. — Рада была видеть тебя, но нам нужно идти.

Когда Оксана приходила мимо Петра, тот схватил ее за руку и потянул к себе:

— Оксаночка прости меня за то что был дураком. Так глупо повелся на прелести соседки и потерял тебя. Я очень хочу все вернуть. Я буду ждать тебя здесь, пока не простишь.

Оксана одернула руку и посмотрела холодно:

— Хоть сколько жди, ты мне давно стал безразличен, Петр. Я никогда тебя не приму, так что не трать время, уходи.

Петр усмехнулся, посмотрев вслед женщине и крикнул:

— Ну это мы еще посмотрим!

Он сел на лавочку, стоявшую у дома Оксаны и стал сидеть, покачивая ногой.

Он сидел так минут пять, пока его не окрикнул голос:

— Эй ты, а ну пошел прочь!

Опираясь на тросточку, к дому семенил Адриян.

Он сильно изменился за последнее время, погрузнел, постарел, выглядел неважно.

Прихрамывая и кряхтя, он подошел к лавочке и тоже сел.

— Оксана моя женщина, — отдышавшись, заявил он. — Я побью тебя тростью если не уйдешь!

Петр волком посмотрел на мужчину:

— Только тронь. Я очень болен, меня волновать нельзя.

— И поэтому прибежал к Оксане, вспомнил ее глаженные простыни и борщи? — сварливо проговорил Адриян. — Я знаю, ты был ее первым мужем, а я вторым. Сколько ты ей страданий принес! Но теперь все, я ее в обиду не дам! Я зубами свое счастье рядышком с Оксаной буду выгрызать, так что отступись!

— Во тебе! — вдруг показал кукиш Петр. Изловчившись, он вскочил на ноги и отобрав у Адриана трость, побежал с ней вдоль заборчика.

— А ну верни! — крякнул Адриян.

Он попытался встать с лавки но не смог. Суставы отозвались резкой болью.

Адриян с грустью посмотрел на дом, где когда-то жил вместе с Оксаной. Та приносила ему еду в постель, ухаживала лучше всякой сиделки, как же ему было хорошо.

И как хотелось вернуться обратно в этот островок тепла и любви.

Вернувшись домой, Оксана выглянула из окна.

Заметив двух мужчин, облепивших ее лавочку у дома, покачала головой и сердито закрыла шторки.

— Мама, почему они сидят здесь? — спросила Полина.

Девочка держала в руках чашку с вымытой спелой вишней и кушала ее.

— А, хотят в дом забраться, — беспечно ответила Оксана.

— Как серый волк?

— Ну да. Хотят лежать на моей кровати, и кушать сладко. Только я их не пущу. Нужно было ценить добро, когда я просила. На что они теперь мне? Больные, нуждающиеся в уходе?..

— А я сказала, что с нами твоя мать жить не будет, Дима. А если тебе что-то не нравится, то можешь валить к ней назад…

— Ты куда-то собираешься, Дим? – спросила Олеся мужа, который только что обулся и открыл ключинцу, чтобы взять ключи от машины.

— Ага. К маме надо съездить. – кивнул он в знак согласия.

— На ночь глядя?

— А что тут такого? Она всё равно ещё не спит, она же не как все люди её возраста, не в девять вечера на боковую! – не понял он вопроса супруги.

— А может лучше мне останешься, поможешь с дочерью, подготовиться к…

— А что тебе помогать? Ты только спать её уложила! Моё присутствие тут не обязательно сейчас, Лесь! – не дал он договорить.

— А у матери твоей – обязательно? Так, что ли? – не понимала она. – Мне вообще-то надо не только именно с Настей помочь! Надо ей полностью костюм на завтрашний утренник приготовить, поделку доделать, которой, кстати, ты обещал заняться, и плюс…

— Лесь! – недовольно сказал Дима. – Я хочу проветриться! Мне надо выйти куда-нибудь из дома! Я не могу постоянно сидеть тут только и делать, что заниматься её детсадовскими проблемами! – резко сказал он.

— Вот как? А помнится, что кто-то говорил мне, что будет помогать во всём! Но ты и тридцати процентов помощи не оказываешь мне по факту!

— Потому что мне нужны какие-нибудь перемены! – почти закричал он на супругу.

— А перемены – это съездить к твоей матери и пожаловаться, как тут тебя заставляют заниматься делами дочери? Или какая я у тебя плохая, что не даю сходить и побухать с друзьями, потому что мне нужна какая-то помощь? Это перемены, Дим?

— Да я хочу хотя бы выйти отсюда куда-нибудь! Понимаешь? Вздохнуть свежего воздуха от твоего душнильства!

— Тебя и так целыми днями нет дома! Ты приходишь вечером, почти ночью, и что тебя ни спроси, ни попроси – ты всегда недоволен! Зачем мы тогда вообще семью создавали? Дочку родили? Зачем? Объясни мне! Причём, это было твоё ярое желание завести ребёнка, я сомневалась, потянем ли мы вот так сразу ребёнка, не потянем! Но ваше величество настояло, её и мать твоя мне на мозги капала мне постоянно! А теперь тебе надо свежего воздуха, ты задыхаешься! Бедненький!

— Тогда я был уверен, что мы со всем справимся, Олесь! А сейчас… Я устал! Понимаешь, просто устал! Мне надоело это всё, я не хочу заниматься этой дребеденью детской!

— Супер! Просто супер! Вали, куда ты там хотел! – сказала Олеся Диме и резко развернулась, чтобы пойти в гостиную доделывать дела.

— Вот и свалю! Нашлась тут тоже мать года, блин! – буркнул Дима себе под нос.

Он думал, что жена этого не услышит, но был неправ.

— Да, нашлась! Потому что ты только пяткой в грудь бить умеешь, говорить и рассказывать всем, какой ты замечательный отец! А по факту ты…

— А что, я плохой отец по-твоему? Да мой отец даже до Настиного возраста со мной не прожил, свалил куда-то оттого, что его достала семейная жизнь и моя мама! А я терплю вас обеих!

— Так вот как это теперь называется? Терпишь? Ещё и нас обеих! Как замечательно! – усмехнулась Олеся услышанному.

— Именно так! Всё, я ушёл! – сказал он и хлопнул дверью с такой силой, что ключница, висевшая рядом, упала на пол с жутким грохотом.

Настя сразу же бросилась поднимать её и собирать ключи, которые разлетелись по всему коридору. Ключи-то она собрала, но вот самой ключнице было уже не помочь, она развалилась на несколько частей от удара.

Сделав всё, что необходимо к завтрашнему дню. Погладила и отпарила костюм Насте, поделку наконец доделала, потому что завтра конкурс уже на мероприятии. Затем пошла приготовила обед себе и Диме на работу. Но вот только времени было уже почти три часа ночи, а он сам так и не вернулся домой. Олеся позвонила пару раз мужу, но, не дождавшись ответа, убрала телефон на прикроватную тумбочку и сразу же выключилась, не успев положить голову на подушку.

На утро, когда Олеся проснулась от будильника, мужа так и не было дома. Она не стала больше звонить, тратить время на это всё, а сразу же пошла будить Настю. У неё был ровно час на то, чтобы позавтракать и собраться. Потом надо было завезти дочку в садик, помочь ей там переодеться в приготовленный вчера наряд, и уже только после этого ехать на работу.

За весь день Дима так ни разу и не позвонил жене. Она тоже не стала этого делать, и, если честно, её всё чаще и чаще посещали мысли о разводе. Зачем ей такой муж, который считает свою жену и родную дочь обузой и чуть что, сразу же едет к мамочке жаловаться, как ему плохо? А свекровь потом звонит Олесе и выговаривает за обиды за своего сыночка. Просто, если уж на то пошло, вдвоём с дочерью ей будет гораздо проще. По деньгам она ничего не потеряет, потому что муж и так деньги даёт с большой жадностью и только если это надо прямо сейчас, срочно и другого выхода нет. Квартира ей досталась от родителей, так что и тут она в плюсе. Зато не будет постоянно нервотрёпки с «великим» отцом, который только хвастается всем, что дочерью занимается только он.

Едя домой, Олеся обдумывала эту тему. Дать ли мужу ещё шанс на исправление или же резко обрубить все концы, не предупреждая, поехать и подать на развод…

К единому мнению у себя в голове она так и не пришла, но была точно уверена, что если ставить какие-либо ультиматумы, условия, то это уже не семья точно.

Приехав домой вместе с дочерью, Олеся обнаружила, что муж дома. Он как раз сидел на кухне и питонил обед, который она приготовила ему ночью, чтобы он взял его с собой на работу с утра.

— Ух ты, кто дома! – воскликнул он, увидев Настю, заглянувшую на кухню.

— Папуля! – радостно бросилась она к нему в объятия.

— Как сегодня твой день прошёл в садике? Интересное что-то было?

— Я же сегодня стих рассказывала, который с мамой учила! Хочешь послушать? – спросила она радостно.

— Нет, нет! Давай как-нибудь потом! Не хочу сейчас! – отказался он тут же. – И это всё? Только стих рассказывала?

— А ещё я заняла первое место на конкурсе поделок! Мама такую красивую совушку мне сделала! – уже менее эмоционально сказала Настя.

— Ммм… Ну молодец… Мама твоя…

— Настюш, иди умойся, с улицы же пришли! – сказала Олеся дочери, зайдя на кухню.

— Пусть она со мной немного посидит! – злобно сказал на это Дима.

— Да? А может, ты потом с ней будешь сидеть, когда у неё снова животик болеть будет, если она сейчас грязными руками что-нибудь съест? Что-то я сомневаюсь!

— Отстань ты от ребёнка!

Олеся не стала продолжать перебранку при дочери, не надо ей это слышать было.

— А ты знаешь, что скоро будет? – спросил Дима Настю, пока Олеся раскладывала продукты по шкафчикам, за которыми она заехала после того, как забрала дочь с садика.

— Что? – спросила девочка.

— С нами скоро будет жить твоя бабушка! Она переедет к нам, чтобы помогать! – ответил он.

— Что-что? Кто к нам переедет? – не поняла Олеся услышанного только что.

— Моя мама! Ты же постоянно жалуешься, что я тебе не помогаю, вот мне и не придётся! – ответил он жене.

Не успела Олеся что-то ответить, как Настя сказала:

— Я не хочу! Не хочу, чтобы она жила с нами, пап!

— Почему? – не понял он.

— Потому что бабушка Маша не любит маму и постоянно плохо про неё говорит!

Олеся ухмыльнулась сказанному дочерью.

— Наверное, просто твоя мама сама в этом виновата, потому что не знает, что вести себя с матерью своего мужа надо уважительно! А не говорить плохое про твоего папу! Не обижать…

— Нет, папа! Нет! – не дала дочка ему закончить и Олесе тоже не дала возразить. – Она вообще говорит, что мама ей никогда не нравилась! Даже когда меня ещё не было!

— Так, Настюш, беги умывайся! – сказала Олеся ласково, чтобы дочка вышла из кухни.

В этот раз Дина не стал ничего возражать, и Настя убежала в ванную. Услышав, что включилась вода, Олеся сразу же спросила мужа:

— Это кто такое решил, что твоя мамочка с нами будет жить?

— Я!

— Головка ты… Сам знаешь от чего! – ответила на это Олеся. – Если тебе так нужна группа поддержки, то просто езжай к ней и живи!

— Это не мне она нужна, а тебе! Ты же постоянно только ноешь и жалуешься, что ты всё делаешь сама! Вот теперь будешь не сама всё делать! А меня наконец в покое оставишь! – посмотрел он на супругу исподлобья.

— Твоя мать даже наш порог не переступит! Понял? – тихо, но злобно ответила Олеся.

— Да ты что? И кто же ей запретит? – ухмыльнулся Дима на такое заявление. – Ты, что ли?

— Если её мой запрет не остановит, то мне недолго вызвать сюда полицию, чтобы её выкинули отсюда!

— Ты вызовешь ментов на мою мать?! – задохнулся он от возмущения.

— А она и не так со мной поступала, но что-то ты так не возмущался!

— Да потому что ты не умеешь держать свой поганый язычок за зубами!

— Да ты что? Говорить мне, когда я беременная твоей дочерью, что я где-то с кем-то её нагуляла, и не получить за такое словесную ответку…

— Мне плевать, что ты сейчас тут сочиняешь, мама мне говорила, что такого не было! – перебил Дима жену.

— Да? И она так же говорила тебе, что не пыталась на меня кипяток вылить! Я помню!

— Если ты всё это помнишь, значит просто заткнись и прими как данность, что мама на следующей неделе к нам переедет!

— А я сказала, что с нами твоя мать жить не будет, Дима! А если тебе что-то не нравится, то можешь валить к ней назад!

— Да с чего бы это вдруг? Это мой дом! Тут ты и наша дочь! – возразил он.

— Что-то ты забыл про это сегодняшней ночью, когда ночевал непонятно где и трубку не брал, когда я звонила! А ещё ты про это забываешь сразу же, когда мне нужна какая-то твоя помощь с Настей! Но чуть что, так это сразу твой дом, да?

— Да!

— Нет! – в тон мужу слегка повысила Олеся голос. – Это дом моих родителей, Настин и мой! А твой дом там, где тебе свободно дышится!

— Да ты что? А может это тебе тогда свалить отсюда к твоим родителям? А? Может это…

— Мне? Это моя квартира! С чего я буду отсюда сваливать?

— С того, что один твой вид во мне уже вызывает отвращение! Ты даже когда молчишь, я слышу все твои гадостные мысли о том, какой я плохой, что тебе не помогаю, что мало денег тебе даю! Но открою тебе секрет, дорогая: я ничего тебе не должен! Поняла? Ни помогать, ни денег давать!

— Серьёзно? Это тебе твоя мамочка сказала? – внимательно выслушав Диму, спросила Олеся.

— Представь себе!

— Так если ты мне ничего не должен, повторюсь: вали назад к своей мамочке! Залезь к ней под юбку и живи там!

— Ещё хоть слово про маму в таком тоне, и ты пожалеешь, что вообще говорить научилась!!! – закричал Дима на жену.

На этот крик прибежала Настя.

— Папа… Не кричи на маму… — испуганно попросила девочка.

— Настя, ты тоже свали и не лезь во взрослые разговоры!!! – рявкнул он на дочку.

— Язычок свой прикуси при ней! – сказала Олеся мужу.

— Я спрашивать тебя не буду, как мне общаться при моей дочери и с ней! Ты мне кто? Госпожа, что ли, тут? Ты – никто! – он сильно ткнул Олесю пальцем в грудь и продолжал так держать его, показывая своё превосходство и что он может делать всё, что захочет.

— Доченька, беги в свою комнату! Нам с папой надо кое о чём поговорить! – не отрывая взгляда от глаз Димы, сказала Олеся.

Настя нехотя убежала в комнату и закрыла дверь.

А Олеся тем временем резко схватила мужа за тот самый палец, которым он продолжал больно давить ей на грудь, и сломала его. Потом, пока он корчился от боли, она ударила его коленом между ног и резко схватила вазочку с конфетами с обеденного стола, и пока муж не пришёл в себя от боли, стукнула его ей по голове. Вазочка была старая, ещё бабушкина, из толстого стекла, от удара о пустую голову Димы она даже не разбилась, а вот сам Дима упал без чувств на пол.

Под действием адреналина Олеся быстро выбежала из кухни, схватила с тумбочки в коридоре телефон и вызвала полицию, объяснив, что муж пытается навредить ей и ребёнку, она его отправила в нокаут, но сколько это продлится – она не знала.

Затем сразу же забежала в комнату к Насте, схватила её за руку и вывела в коридор, ничего не объясняя.

— Мама…

— Потом, милая! Сейчас просто пойдём! Потом спросишь, что надо!

Олеся с дочкой спустилась на два этажа вниз, где жила подруга её матери, и постучала в дверь.

— Кто? – услышали Олеся с Настей голос из-за двери.

— Тёть Саш, это Олеся! Откройте, пожалуйста!

— Сейчас…

Как только открылась дверь, и женщина увидела, что на Олесе нет лица – спросила испуганно:

— Что такое?!

— Можно мы у вас посидим, пока…

— Да конечно, заходите! Сидите тут сколько надо! – даже не дослушав её, сказала женщина. – Настюш, будешь рисовать? У меня внук оставил свой альбом и карандаши! – спросила она девочку, чтобы остаться наедине с Олесей.

Настя неуверенно кивнула, постоянно поглядывая на маму.

— Если хочешь рисовать, давай! Мы пока с бабой Сашей чай на кухне попьём, хорошо, милая? Если что, к нам потом придёшь, если скучно станет!

После этого Настя уже более уверенно взялась за доработку рисунков своего лучшего друга. А Олеся с подругой её матери ушли на кухню.

— Что случилось?

— Мы полицию у вас подождём?

— Полицию? Твой что-то накуролесил?

— Можно и так сказать…

— Ждите, конечно! – кивнула тётя Саша. – Ты сама-то как?

— Не знаю…

Больше тётя Саша ничего не спрашивала у Олеси, оставляя ей выбор: захочет – сама расскажет, не захочет – не расскажет.

Полиция приехала в течение получаса. Олеся увидела их из окна кухни и, оставив дочку с подругой матери, пошла их встречать. Она объяснила ещё раз перед тем, как открыть дверь, что выключила мужа, ударив вазочкой по голове, боясь за свою жизнь и за жизнь дочери.

Когда они все зашли в квартиру, Дима ходил с молоточком для мяса в руках по квартире и ждал жену…

Но он не успел ничего ей сделать, так как его скрутили и увели. Олеся ответила на все вопросы, составили протокол, всё сделали, и она обмолвилась сотруднику, что собирается разводиться, на что он ответил:

— Тогда прямо сейчас, как мы уедем, вызовите слесаря и смените дома замок, потому что если Ваш муж вернётся сюда, этот молоточек может пуститься в ход!

Олеся так и сделала, позвонила слесарю, потом сразу же сходила за дочерью и залезла в интернет почитать о том, что нужно для развода.

На следующий день она поехала в суд и подала заявление.

Хоть Дима и клялся потом, приходя к ней на работу, что больше такого никогда не повторится, она не приняла его назад. Тем более, что клятв хватило всего на час, после этого он начал буянить прямо в офисе у жены и его пришлось утихомиривать охранникам. А он крикнул Олесе, когда его уводили:

— Я заберу у тебя свою дочь, и ты её больше никогда не увидишь!!!

Но Олеся предупредила в садике заранее всех, чтобы Настю никому не отдавали, кроме неё, даже отцу.

В итоге, после всего этого, их развели. Диме после развода не досталось ничего, потому что квартира, машина Олесины и всё, что было в доме, кроме продуктов и одежды, было куплено ещё до свадьбы самой Олесей или её родителями. А самому Диме было некуда идти, кроме как к своей матери и снова жить в своей старой комнате, которую его мать хотела сдавать, но он и тут успел всё изгадить…