— Ой, Татьяночка Петровночка, до чего вкусно вы готовите! – чирикала она у раздачи, — вы не нальете мне в баночку вашего знаменитого борща? Убейте, не получается готовить! Все выбрасывать приходится.

Татьяна, улыбаясь радушно, опрокидывала половник в широкое горло банки:

— Да ради Бога, Ираида Прохоровна, кому — что… Сережка мой стишки учить не умеет. Слабоват. Вы уж проявите к нему понимание, на троечку хоть… Может, котлеток еще положить?

Так и тянула сына до выпускного класса. Ираида за котлеты честно ставила Сереже тройки. Валентина Петровна, математичка, сидела с ним после уроков. Физик Геннадий Алексеевич объяснял:

— Толковый парнишка. Но – ленивый. Надо построже с ним, Танечка!

Но как – построже? Бить? Даже у Олега руки опускались. Он в сердцах ремень схватит, над сыном этим ремнем помашет…

— Да за что его бить? С плохими компаниями Сережа не водится, не хулиганит, не грубит. Лоботрясничает, правда. Так и что, ремнем его дубасить? Так он вообще тогда замкнется, — Таня обнимала мужа, успокаивая.

Олег отбрасывал ее руки. Курил, нервничал.

— Мы трутня растим, Таня! Ты не видишь? Ты слепая, что ли? Он ведь целыми днями на диване валяется! Он даже не читает! Ему лень! Он, мальчишка, гвоздя в стену вбить не может! Ты посмотри: задница шире плеч уже!

А Таня яростно отстаивала сына. Она, в отличие, от кровиночки своей, читать любила. И потому давила на Олега «классиками».

— А вспомни «Обломова». Разве плохой человек Обломов? Просто он таким родился. Просто он не выносил никакой суеты вокруг себя. Любовь! Только любовь – и никаких наказаний. Может, Сереже просто тяжело жить. Ты не задумывался над этим? Не всем же быть «Штольцами»!

Олег, в конец, выведенный из себя, нервно хлопал руками по коленям, вскакивал с табурета и уходил в гараж. Дело шло к разводу. И не случилось развала в семье Татьяны и Олега только из-за развала СССР, вовремя поспевшего к тому времени. Не до разводов было – тянули друг друга из последних сил. Олегу по шесть месяцев зарплату не платили. Хорошо, что Таня у кухни – повара голодными не останутся. Кое-что и домой можно принести. Ну, а учителя, которым из-за тяжелых времен совсем животы подвело, стали покладистыми: в аттестате Сережи даже четверки замелькали.

В общем, несмотря на лихие времена, сыночек окончил школу нормально. Мама из ничего конфетку могла сделать. Небольшие махинации в продуктовых накладных, и дело в шляпе. Дети в школе сыты, учителя – тоже. Кто там будет считать недостающие граммы и калории? Таня крутилась, как умела. А умела она многое. Да и поймали бы – не посадили. Татьяна всегда находила лишнюю пару порций для нуждавшихся. Разве это воровство?

Кое-как определили Сережу в институт. За деньги, разумеется. Время такое – последнего идиота за деньги можно было устроить. Но Сергей ведь идиотом не был? От Таниных покойных родителей квартира оставалась. Ее, не мешкая, продали. Хорошая квартира. Сталинка. Потолки высоченные, в прихожей можно на Запорожце развернуться.

Через год сына отчислили за неуспеваемость. Вернулся он на свой диван. Олега тогда чуть удар не схватил. Еле отошел. Он багровел от крика, возвышаясь над Сергеем.

— В армию, сукин сын, пойдешь! В армию! А ты, мамаша, попробуй только его «отмазать» — придушу собственными руками! Обоих!

Потом начал задыхаться и сипеть. Татьяна бросилась «скорую» вызывать. А что Сережа? А ничего – лежал в своей удобной позе, на боку, и пялился в телевизор.

После первого приступа Олег притих, посерел лицом и как-то отключился от всего происходившего вокруг. Татьяна, пользуясь его безучастностью, извиваясь ужом, выкрутилась и сына от армии отмазала. Знакомая медичка «нарисовала» Сереже плоскостопие.

Потом, тщательно проанализировав оставшиеся свои, и от родителей сбережения, Татьяна подсчитала убытки и остатки: мама Олега жила в тесной двушке. Очень болела. Не жилец, хотя дети за ней ухаживали. Таня была хорошей невесткой, заботливой. Ну и ладно. Дай бог здоровья свекрови. Пусть сто лет еще живет. Но когда уйдет в иные миры – сыну эта двушка останется. А сами…

Олегу свежий воздух нужен. И покой. Надо бы в деревню переселиться. Глядишь, и полегчает мужу. Так и сделали. Продали городские апартаменты и начали строиться в селе. Так и живут по сей день. Вместе с Сережей.

Когда похоронили старенькую маму Олега, тот уже на похоронах обронил:

— Моржа своего в город переселяй. Не могу его видеть, Танька. Не могу!

А Татьяна все медлила. На что-то надеялась. Тянула. Мысль о том, что сын пропадет без ее догляда, была невыносима. С годами ей начало казаться, что она и Олег – маленькие серенькие птички, без конца пестующие огромного кукушонка, не реагирующего ни на что, кроме еды. Олег разползался на глазах, деградировал, продавливая старый диван массивной тушей, с которого поднимался лишь для того, чтобы взять тарелку или чай. С мамиными пирожками. Уж очень вкусно мама готовит…

***

— Ваня, ты же такой молоденький! Ты когда жениться успел? – мимоходом спросила Татьяна Петровна у помощника.

Тот ловко замешивал тесто. Он – известный торопыга, этот Ванька. Мог одновременно жарить пончики, болтать по телефону и шинковать лук.

— Рано. После армии пришел, захороводил Женку, а она, возьми и залети! Ну, и под венец. Теперь две девки в семье. Не успел погулять толком.

Татьяна Петровна задумалась. А что, если Сереже жениться? Подобрать какую-нибудь девочку без особых претензий, и пусть она за мужа возьмется. Сама Татьяна уже не вывозит.

Девочку без претензий нынче сложно найти. Девочки, сплошь и рядом – с претензиями. Мужики им вместо рабов. И деньги в дом должны нести, и ипотеку выплачивать, и детей растить… Молодые женщины, с детьми от первых браков, тоже не отстали. Чтоб муж их детишек родными считал, любил их, холил, лелеял… Не сходилось с невестами.

А тут Нинка подвернулась. Нинке хорошо за тридцать. Так ведь и Сереже – сорок уже.Работает Нина в холодном цеху кулинарии. Сильная, крикливая, энергичная. Девочка от первого мужа-забулдыги осталась. Бедует баба, но как-то перебивается. Трудяга. Может быть, повезет с Сергеем? Нинка оборотистая, мужу полеживать не даст. Глядишь, и человеком сделается. А девочка… Что девочка. Девочка разве помешает?

Нинку Татьяна сосватала хитро:

— Что тебе маяться, Нина? Выходи замуж за моего сына. А за это я тебе квартиру двухкомнатную подарю. Плохо ли? Дочке комната целая достанется. Сколько можно по частным таскаться?

— Татьяна Петровна, так ведь Сережа у вас… Хорошо. Я подумаю. Не пьет?

— Боже упаси! Ни капли!

Год Нинка с Серегой встречалась. Даже в кино в город выбирались. Даже в кафе. Даже пару месяцев в городской квартире жили. Вместе. Татьяна Петровна свечку в церкви за здравие рабы Божьей Нины ставила. Олег успокоился, что-то в мастерской выпиливал, мурлыкая себе под нос. Дочку Нинкину за внучку принял – ласковая такая, спокойная, на мать горлопанку вовсе не похожа.

И тут – здрасьте, приехали: вчера вечером вернулся Сергей домой. Никому ни слова не говоря, хряпнулся на свой диван, достал пульт от телевизора и застыл. Будто бы и не было Нинки никогда. Тупой взгляд. Жующие челюсти, дряблые руки. Татьяна в первый раз в жизни с ненавистью посмотрела на сына.

— Что случилось?

— Да ну ее. Бесят меня эти бабы. Никакого покоя, — ровно, без эмоций ответил Сергей.

Татьяна бросилась звонить Нине.

— Тюфяк! Жирдяй! Урод! Животное! Мне такого добра не надо! И квартиры вашей не надо! Возитесь (сказано было по-другому, матерным словом) со своим сынком сами, Татьяна Петровна! – Нинка бросила трубку.

***

Она сидел на лавочке в тесном дворике за кулинарией. Вспомнилось ей милое пухлое личико маленького Сережки. Она ведь так любила его, так любила… Как получилось, что сейчас даже видеть собственного сына не желает? Как возвращаться домой?

— Ваня, милый, ты закончишь без меня? – спросила Татьяна у помощника.

— Без проблем, Татьяна Петровна, отдыхайте! – Ваня сочувственно взглянул на начальницу, — такси вызвать.

— Да, Ванечка, спасибо, — Татьяна Петровна стянула с себя халат и отцепила невидимки от колпака.

До деревни ровно десять минут ходу. Таксист свернул с шоссе и не торопясь двинул по проселочной дороге мимо нарядных домиков новых жильцов старого села. Расплатившись, Татьяна Петровна тяжело выкарабкалась из автомобиля.

— С вами все в порядке? – беспокоился водитель.

— Да, да, не волнуйтесь. Со мной все в порядке, — ответила она.

Два шага до калитки. Десять – от калитки до резного (Олег собственными руками такую красоту смастерил) крылечка. Чуть скрипнула добротная входная дверь. Направо – светлая веранда, прямо – еще одна дверь – в чистую половину. Светлая проходная гостиная. Ближе к окнам – ЕГО диван. Бормочет невыключенный телевизор. Сын даже голову в сторону матери не повернул. Спит, кинув подушку себе на лицо. Солнечный свет мешает.

Даже не храпит. Обычно храп стоит на весь дом. Что-то кольнуло под сердцем. Татьяна медленно приблизилась к дивану, (еще три шага), медленно, медленно отодвинула подушку.

Сережа не храпел. Он не мог уже ни храпеть, ни дышать. Никогда. Потому что, умер.

Она не могла кричать. Сильный спазм сдавил горло. Ноги не держали. Умереть сейчас, сию же минуту ей не давало еще одно дело. Последнее. Татьяна Петровна на негнущихся, ногах пробралась в мастерскую. Муж всегда в мастерской. Он очень любил свою мастерскую. Тут у него все на местах.

Среди любовно расположенных полочек с инструментами, баночек с гвоздями, хитроумно, за крышечки привинченных к потолку, ящичков и контейнеров… висел он сам. На крюке, вбитом в потолок. Самодельный табурет, откинутый, валялся на дощатом полу. Ремень у Олега был крепкий, кожаный, вынутый их брюк. Из-за этого брюки сползли до колен, обнажив трусы-семейники в смешную расцветку сердечками.

«Жалко, что Нина не успела расписаться с Сергеем» — на последней минуте своей жизни подумала Татьяна Петровна, — опять ей с девочкой по частным таскаться»

Занять место сестры

Юля, ты должна нам помочь! Ты же понимаешь: у Вари никого больше нет… Я болею: у меня давление, у папы – ноги и спина… Да и возраст…

— У всех давление, ноги и спина! – резко ответила Юлия, – А вы мне даже не позвонили ни разу за это время! С чего мне вам помогать?!

— Юля, но ведь мы – одна семья! – вздохнула Мария Андреевна, – Кто, если не ты…

— Ах, одна семья! – Юлия нахмурилась, – Почему-то 7 лет назад ты об этом забыла! Для тебя семьёй осталась только Ксения!

— Ты неправа, дочь, – вздохнула Мария Андреевна, – ты не слушала никого тогда, не хочешь слушать и сейчас…

— А что ты мне можешь сказать?! Ну, что?! Опять бессмысленные разговоры о семье и о поддержке?! Мне тогда, 7 лет назад, тоже, может, требовалась твоя поддержка, но ты думала только о Ксюше и о том, как устроить её счастье!

Юлия со злостью бросила трубку, не дав матери договорить. Да и что та могла сказать?! Все её слова оправдания молодая женщина слышала уже тысячу раз за эти годы. Слышала и не верила ни одному из них…

— Ксюш, Юля с парнем приедет сегодня, знакомиться с нами его привезёт. Поможешь салаты приготовить? А то я не успеваю… – протянула Мария Андреевна, – Она пару часов назад позвонила…

— Юлька как всегда в своём репертуаре! – хмыкнула Ксения, – Только в город учиться уехала – и уже жениха нашла!

— Ты же её знаешь! – пожала плечами Мария Андреевна, – Эта нигде не пропадёт! Так ты мне поможешь?!

— Конечно, мам, иду! – Ксения, старшая дочь Марии Андреевны, переодевшись, вышла на кухню в матери, – И где только Юлька их берёт?!

— И не говори! – покачала головой женщина, – Здесь толпами за ней ходили, уехала учиться – там жениха нашла!

— Ну, Юльке о женихах думать ещё рано: она только первый курс оканчивает, – протянула Ксения.

— Надо ей как-то об этом напомнить! – рассмеялась мать, – А то выйдет замуж раньше, чем ты…

Ксения нахмурилась. Ей не нравилось, когда мать начинала обсуждать её личную жизнь. Дело в том, что Ксюша была старше Юли на 6 лет. Ксения уже окончила институт и вернулась домой. Она устроилась на работу по специальности: помощником нотариуса в единственную нотариальную контору в их посёлке. Замуж девушка пока не собиралась. Да и вообще, у Ксюши серьёзных отношений, можно сказать, и не было: так, несколько ухажёров, на знаки внимания которых девушка не обращала никакого внимания. Ксения была девушкой видной, знала себе цену. Она окончила школу с золотой медалью, прекрасно сдала ЕГЭ, поступила на бюджет. А вот жениха достойного так и не нашла: среди местных в их посёлке, по её мнению, достойных не было, а в городе Ксюша училась – она окончила институт на кранный диплом – и ей было не до женихов.

— Что ж, придётся определиться: замужество или специальность! – пожала плечами Ксения, – Что готовить-то будем?!

Размышления матери по поводу выбора женихов сменились мыслями на тему предстоящего застолья. Ксения, наконец, вздохнула с облегчением…

… — Мама, папа, мы приехали! – Юлия, счастливая и радостная, открыла дверь дома, – А это Матвей!

— Очень приятно! – Мария Андреевна оценивающим взглядом осмотрела молодого человека, который стоял рядом с дочерью. Тот производил приятное впечатление: взрослый, явно старше Юлии на несколько лет, дорого одетый, с открытой, приятной улыбкой.

— Проходите! – засуетилась женщина, – Мы вас уже заждались!..

Беседа за столом текла неспешно. Матвей рассказал, что он директор нотариальной конторы в городе, что сам он окончил тот же вуз, что и Ксения – старшая сестра Юли.

— А я туда не поступила! – рассмеялась Юля, – Даже на контракт не прошла! Пришлось в лесхоз идти: там недобор был. Буду теперь каким-то экологом. Первый курс почти окончила, а в чём заключается суть этой специальности – так и не поняла!

Матвей поморщился. Иногда Юля казалась ему не «прелесть, какой дурочкой», а «ужас, какой дурой». Не помогала даже её жизнерадостность и обаяние… То ли дело – её старшая сестра…

Матвей почему-то смутился, увидев Ксению. Та была полной противоположностью Юлии – бесшабашной и смешливой. Юля любила шутить, отличалась оптимизмом и жизнерадостностью. Однако иногда её оптимизм граничил с глупостью. Вот и сейчас… Ксения лишь снисходительно улыбнулась, в ответ на комментарий младшей сестры.

— А кто у Вас курировал написание дипломной? – спросила она у Матвея, – Я так понимаю, у Вас тоже красный диплом?

Матвей принялся рассказывать об учёбе и преподавателях, Ксения кивала и переспрашивала. Отец девушек, в прошлом юрист, поддакивал и задавал вопросы. И лишь Юля со скучающим видом смотрела в окно. Мария Андреевна нахмурилась. Она понимала, что что-то здесь пошло не так…

…- А вы разные… – Матвей смотрел на Ксению. Та, не глядя на него, обрывала с дерева красные спелые вишни, – Юлька ещё спит, десятый сон видит – а ты уже на ногах…

— Ну, нужно же кому-то и хозяйством заниматься! – улыбнулась Ксения, – Юлька отдыхать домой приехала, а я живу здесь… Вот, компот вам решила сварить…

— А почему ты в городе не осталась?! – Матвей смотрел на Ксению, не отрывая глаз, – Ты умная, красивая, с образованием… Я бы, например, с удовольствием взял бы тебя на работу…

— Ну, так возьми! – пряча за ухо золотистую прядь волос, тихо проговорила Ксения, – Я просто тогда не могла остаться в городе: мама заболела. А теперь, когда уже с ней всё нормально, как-то здесь обосновалась, помогаю… Дома с родителями живу…

— Ты же молодая, у тебя такие перспективы! А здесь, в вашем посёлке, нечего ловить! До сих пор удивляюсь, что вы с Юлькой – родные сёстры! Вы же совершенно не похожи!

Ксения улыбнулась.

— Да, Юля больше похожа на мать: темноволосая и озорная, она одним днём живёт. Как и мама. Это отец у нас «мозг семьи» – практичный и серьёзный. Я на него похожа. А вернее, на его мать – на свою бабушку. Иногда я даже завидую Юльке: она ничего близко к сердцу не принимает, живёт в своё удовольствие. Я бы так не смогла… Не стала бы поступать на контракт, зная, что маме нужны деньги на операцию… Это же хорошо, что всё обошлось! А Юлька смогла… Нет, ты не подумай, я её не обвиняю, – подняла глаза на собеседника Ксения, – она просто такая и есть. Просто я другая…

-Я это заметил, – протянул Матвей, – можно, я помогу тебе?

Ксения кивнула. Они вместе рвали спелые вишни, красный сладкий сок тёк по пальцам. Иногда их руки соприкасались. Ксения не спешила одёргивать руку, не спешил этого делать и Матвей. Над посёлком поднималось солнце…

Мария Андреевна наблюдала в окно за тем, что происходило в саду. На лице женщины застыло удивление и …..

…- Мам, а где Матвей? – Юля, потягиваясь, вошла в кухню, – Ты его не видела? Я проснулась, а его нет…

— Матвей ушёл на речку с Ксюшей. Они пытались тебя разбудить, но без толку… – стараясь не смотреть дочери в глаза, проговорила мать.

— Ну да, что-то такое я помню… – протянула Юля, – И что там делать, на речке, в 8 утра?!

— Во-первых, уже 10, – проговорила Мария Андреевна, – а во-вторых, ты же знаешь, что утром вода самая тёплая. Да и людей нет, тишина…

Женщина нахмурилась, осознав, что она только что сказала. Она успела заметить, как уходили на речку Ксения и Матвей: они смеялись и держались за руки. Такой счастливой свою старшую дочь Мария Андреевна ещё не видела…

— А вы, вообще, надолго приехали? – стараясь не показать своего волнения, спросила женщина, – Говорили же, на пару дней, а уже неделю гостите…

— Я уже, если честно, в город хочу! – капризно проговорила Юля, – Я в клуб с подружками пойти на выходных собиралась – Матвей не любит со мной по клубам ходить – думала, мы ещё позавчера уедем назад… А Матвей решил ещё на несколько дней остаться: мол, понравилось ему здесь. Тишина, покой, природа… А я по городу соскучилась!

— Городская! Погляди-ка! – хмыкнула мать, – Не пойму, что Матвей в тебе нашёл… Ты бы, милая моя, больше внимания своему жениху уделяла, а то уведут…

— Кто?! Мам, не смеши! – рассмеялась Юля, – Матвей от меня без ума!

Мария Андреевна не стала рассказывать дочери о своих наблюдениях: в конце концов, она её предупредила. Она любила обеих дочерей одинаково, но искренне не могла понять, что нашёл Матвей в Юлии – взбалмошной и не слишком умной 19-летней студентке. Кроме красивой внешности и «лёгкого» характера, Юле нечем было похвастаться… То ли дело – Ксения. Умная, красивая, целеустремлённая, деятельная… Мария Андреевна понимала, что Ксения больше подходит Матвею. Понял это, скорее всего, и сам Матвей. Да и Ксения явно была к нему неравнодушна… Почему они не познакомились где-то в городе?! Ведь Юля искренне считала Матвея своим женихом. А тот засматривался (и, скорее всего, не только засматривался) на её сестру… Мария Андреевна вздохнула. Она понимала, что так просто всё это не закончится. Ей придётся выбрать чью-то сторону… Но вот чью… Женщина махнула рукой и отправилась готовить борщ: скоро Матвей и Ксения вернутся, и семью нужно будет чем-то кормить…

Юля с Матвеем уезжали через 2 дня. Да и то, только потому что мужчине пора было выходить на работу: импровизированный отпуск закончился. Утром, пока Юля спала, Матвей о чём-то долго разговаривал с Ксенией в саду. Мария Андреевна видела, как эмоционально он размахивал руками, как пожимала плечами её старшая дочь, как прильнули друг к другу молодые люди… Женщина отвела глаза. На душе было тяжело. Ещё сложнее было не подавать виду, что она всё знает…

…- Мам, мы расстались с Матвеем! – рыдала Юля в телефонную трубку, – Он сказал, что мы не пара! А я так его любила! Как же я буду без него?!

— Не переживай, милая, ты обязательно встретишь кого-нибудь другого! – успокаивала мать рыдающую дочь, – Матвей этот, действительно, не для тебя… Слишком уж он взрослый, серьёзный…

— И ты туда же! — вспыхнула Юля, – А кто для меня?! Студент-первокурсник?! Или выпускник ПТУ?! Неужели ты считаешь, что я настолько глупая, что не могу встречаться с нормальным взрослым мужчиной?! Я уверена была в том, что Матвей меня любит! А он оказался таким же, как все…

— Просто вы разные! – вздохнула Мария Андреевна, – Не расстраивайся! Он не стоит твоих слёз! у тебя в жизни ещё будет настоящая любовь!

Спустя пару недель, закрыв сессию, Юлия вернулась домой. Она всё ещё грустила и была обижена на весь мир. Зато Ксения вдруг засобиралась в город.

— В смысле уезжаешь?! – Мария Андреевна нахмурилась, – А как же работа?!

-А я уволилась, мам! – пожала плечами Ксения, – Решила послушать тебя и не размениваться по пустякам. Ты ведь знаешь: меня давно зовут в город, в крупную нотариальную контору. Вот и поеду. Там совсем другие деньги обещают. Что мне здесь сидеть?!

— Возможно, ты и права… – протянула Мария Андреевна, – Только не пойму: к чему такая спешка…

— А сколько можно тянуть, мам?! Какие у меня здесь перспективы?! Хоть мир посмотрю…

— Неожиданно, Ксюха! – вставила своё слово Юлия, – А жить ты где будешь?!

— Квартиру сниму. Я уже подобрала, – взглянула на сестру Ксения, – Недалеко от работы. И по цене меня устраивает…

— Это классно! Я с осени смогу с тобой жить, а не в общежитии! – радостно заключила Юлия, – И тебе не скучно будет!

— Там посмотрим, – не глядя сестре в глаза, проговорила Ксения, – видно будет…

Мария Андреевна провожала дочь с чувством лёгкой тревоги. Она понимала, что Ксения чего-то не договаривает. Однако о чём именно она молчит, женщина не знала.

…- Ксюша, ты?! Что ты здесь делаешь?! – Юлия ошарашено смотрела на старшую сестру.

— Я здесь работаю. Что делаешь здесь ты?! – вопросом на вопрос ответила Ксения.

— А почему ты об этом никому не сказала?! О том, что работаешь вместе с Матвеем?! Расстраивать нас не хотела? – засыпала Ксению вопросами Юля, – Или тебе есть, что скрывать?!

— Типа того, – кивнула Ксюша, – ты здесь почему?!

— Я приехала к Матвею. Хочу с ним поговорить, – пожала плечами Юля.

— О чём? Вы ведь расстались несколько месяцев назад… – протянула Ксения.

— Всего 2. 2 месяца. И я поняла, что была неправа. Каюсь и всё осознаю! Именно из-за меня всё так получилось. Возможно, Матвей поймёт меня и простит. Ты знаешь, я поняла, что любила его по-настоящему. За то время, что я дома на каникулах была, я даже не ходила никуда с подругами: ничего не хотелось. Даже веселиться не могла! Скучала по Матвею… А он трубку не берёт… Вот, решила, наконец, сама ему всё рассказать… Может, ещё не поздно всё исправить…

Ксения молчала. Она не знала, что сказать сестре. Матвей вышел из своего кабинета и направился к Ксюше. Юлю он не заметил: та стояла в тени шкафа.

— Ну, что, любимая, поедем домой? – обнял он Ксюшу и чмокнул в щёку, – Я закончил с этой доверенностью…

И тут Матвей увидел Юлю. Лицо его вытянулось.

— Что ты здесь делаешь?! Мы ведь всё обсудили, – проговорил он, – Зачем ты пришла?

— Всё, да, похоже, не всё… – протянула девушка, – Так вот в чём причина нашего расставания. Настоящая причина, я имею в виду. А я всё в себе проблемы ищу! Виню себя во всём! А всё, оказывается, гораздо проще…Ксения – вот истинная причина нашего расставания!

— Юль, ты всё не так поняла, – опустила глаза Ксения, – мы начали встречаться уже после вашего расставания. Я не уводила у тебя Матвея.

— Ага, и ты, наверняка, совершенно случайно устроилась на работу именно в эту нотариальную контору! Просто так вышло! Какое удивительное совпадение! – саркастично проговорила Юлия, – А я, дура, верила вам…

Девушка расплакалась и убежала. Ксения хотела догнать сестру, но Матвей её не пустил:

— Пусть успокоится, придёт в себя. Сейчас вы всё равно не поговорите…

Ксюша и Юля общаться практически перестали. Юля во всех красках описала матери предательство сестры. Мария Андреевна попыталась объяснить дочери, что Ксения действовала не со зла:

— Пойми, Юленька, для тебя Матвей был всего лишь одним из твоих многочисленных поклонников. Для Ксении – это её первая настоящая любовь. Ты должна простить сестру. Она не виновата в том, что так получилось. Ты же сама видишь, сколько у них общего! Ты бы всё равно рассталась с Матвеем: вы слишком разные. Возможно, это случилось бы позже, но случилось бы однозначно…

— Я люблю Матвея, мама! Люблю по-настоящему! Если бы Ксения не стала между нами, мы были бы счастливыми! – доказывала Юля, – Это она виновата в том, что мы расстались! Она увела его у меня!

Мария Андреевна понимала, что в дочери говорит ревность и злость, но переубедить Юлю не могла. Их отношения с сестрой сошли на нет…

…- Свадьба?! Ты шутишь?! – Юля повысила голос, – А мне зачем ты это говоришь?! Я всё равно не приеду! Не вижу повода для радости!

— Юль, уже 2 года прошло. Сколько можно дуться. Мы ведь всё-таки не чужие люди… Приезжай! Мы тебя приглашаем, я и Матвей… – примирительно проговорила Ксения, – Может, пора оставить позади обиды?!

— Я видеть вас не хочу! Вы мне всю жизнь испортили! – высокопарно заявила Юля и отключилась. Она так и не простила сестру. Не смогла. Во всех своих неудачах она винила Ксению. Именно Ксения, по её мнению, была виновата в том, что Юлю отчислили из института: она прогуливала пары и не сдала сессию. «У меня была депрессия! Мне было не до учебы!» – заявила тогда Юля родителям. Именно Ксения была виновата в том, что Юля «пустилась во все тяжкие», меняя парней, как перчатки. «Я пыталась найти свою любовь и забыть Матвея! – оправдывалась она, – Что я могу сделать, если такого, как он, просто нет?!» Именно Ксюшу обвинила Юля в том, что ей пришлось сделать аборт: «Я хотела найти замену Матвею, но меня подло обманули!» Отец не рождённого ребёнка сбежал, и Юле пришлось сделать аборт…

Девушка вернулась домой к родителям. Она работала продавцом в местном магазинчике и повсеместно жаловалась на свою жизнь и на сестру, которая, по её мнению, украла её счастье… Спустя несколько месяцев Юля вышла замуж в соседнее село. Вышла замуж, чтобы уехать от родителей. Однако её брак нельзя было назвать счастливым: муж Юли любил выпить, мог и подраться (преимущественно с женой), детей у них не было: тот единственный аборт на позднем сроке поимел-таки печальные последствия… С сестрой Юля так и не общалась, с матерью – время от времени…

…Ксения вышла замуж за Матвея, родила дочь Варвару. Супруги работали и зарабатывали деньги, путешествовали и любили друг друга. Жили, что называется, душа в душу, дополняя и поддерживая друг друга… Казалось, так будет всегда…

…- Юля, ты должна нам помочь! Ты же понимаешь: у Вари никого больше нет… Я болею: у меня давление, у папы – ноги и спина… Да и возраст…

— У всех давление, ноги и спина! – резко ответила Юлия, – А вы мне даже не позвонили ни разу за это время! С чего мне вам помогать?!

— Юля, но ведь мы – одна семья! – вздохнула Мария Андреевна, – Кто, если не ты…

— Ах, одна семья! – Юлия нахмурилась, – Почему-то 7 лет назад ты об этом забыла! Для тебя семьёй осталась только Ксения!

— Ты неправа, дочь, – вздохнула Мария Андреевна, – ты не слушала никого тогда, не хочешь слушать и сейчас…

— А что ты мне можешь сказать?! Ну, что?! Опять бессмысленные разговоры о семье и о поддержке?! Мне тогда, 7 лет назад, тоже, может, требовалась твоя поддержка, но ты думала только о Ксюше и о том, как устроить её счастье! У Вари есть отец. Пусть он ею и занимается! Я здесь причём?!

— Дочь, Матвей в реанимации. В коме. Врачи прогнозов не дают…

Юля положила трубку. Её душили рыдания.

— Дай поесть! – буркнул выпивший муж, ввалившийся в кухню.

— На плите борщ, – проговорила Юля. Она взглянула на Ивана и обомлела: на кого она тратит свои лучшие годы?! Грязный, оборванный, с потухшим взглядом и устойчивым запахом перегара… Юля вышла за него, чтобы уйти из родительского дома. Разве оно того стоило?!

Спустя час, когда муж, выпив ещё пару рюмок, уснул, Юля быстро собрала свои вещи. Она теперь точно знала, что будет делать дальше…

… Первое, что сделала Юля на следующий день: подала документы на развод. Она понимала, что давно пора было это сделать. Молодая женщина вернулась в дом родителей. Мать рыдала, обняв свою младшую и единственную теперь дочь.

— Как это случилось? – тихо спросила Юля, уединившись с матерью на кухне.

— Они возвращались из путешествия. Матвей был за рулём. Варечка спала сзади, в детском сидении. Возможно, поэтому она меньше всех пострадала… Ксения погибла на месте: удар пришёлся на её сторону. Матвей в коме… Варечка осталась практически сиротой! – рыдала Мария Андреевна.

— Не плачь, мам, вместе мы всё выдержим! – обнимала Юля мать, смахивая слёзы. На диване, свернувшись клубочком, спала прелестная малышка с золотистыми кудрями – вылитая Ксюша в детстве…

…Спустя 3 месяца Матвея выписали из больницы. Реабилитация была долгой и непростой: хорошо, что у него были на это деньги… Юля была рядом со своим любимым мужчиной, поддерживала его, заботилась о нём. Она всё ещё любила Матвея, но претендовать на роль Ксюши в его жизни не могла…

Поженились они через год. Тогда, когда Варя стала называть Юлю мамой, а Матвей привык к тому, что она всё время рядом. Матвей смог выйти на работу. Юля занималась домом и дочерью. Перед отъездом в город Юля пришла на кладбище – проститься с сестрой.

— Ты прости меня, Ксюша, – опустила глаза Юля, – не держи на меня зла. Я прекрасно понимаю, что Матвей не будет меня любить так, как тебя. Знаю, что в его сердце я никогда не займу твоё место. Просто я люблю его. И Варю люблю. Так что не волнуйся за них: я буду рядом, буду поддерживать их и заботиться о них. Когда-то я мечтала оказаться на твоём месте… Прости, что я заняла его именно так…

Ночью Юле приснился сон. Она увидела в нём Ксюшу. Та шла по цветущему лугу и улыбалась. Увидев сестру, Ксения сказала только одно слово: «Спасибо!» И исчезла в цветочной дымке… Юля проснулась. В комнате всё ещё стоял аромат полевых цветов. На душе у девушки стало легко. Жизнь продолжалась…