— Что твоя родня забыла на моей кухне? – обрушилась Анфиса на мужа

С самого утра Анфиса была не в духе. И это ещё было мягко сказано. Она уже сто раз отругала себя, что повелась на уговоры своего мужа Максима.

— Дура, безвольная дура! – костерила она сама себя.

Самое ужасное, что уже ничего нельзя было изменить. Раз согласилась, назад уже не отмотать.

Как назло, прямой начальник Анфисы, Николай Павлович, тоже сегодня словно с цепи сорвался. Он как будто специально норовил нагрузить подчинённую поручениями по максимуму.

Уже к обеду женщина буквально валилась с ног. Она с ужасом думала, что после работы ей предстоит ещё тяжелейшая вахта дома. Даже надвигающиеся выходные не радовали, скорее, наоборот…

— Анфис, ты здесь? – заглянула в кабинет коллега и приятельница Марина, когда Анфиса, воспользовавшись одиночеством, разминала затёкшие в узких туфлях ноги.

В офисе царил достаточно жёсткий дресс-код.

– А я тебя возле кафетерия жду, — сказала Марина. — Обеденный перерыв же.

— Марин, сил нет, – призналась Анфиса.

После беглого взгляда на подругу, у Марины не возникло ни одного вопроса. Она взяла телефон и набрала номер.

— Два комплексных в офис, – сказала она в трубку, озвучив номер кабинета.

Сделав заказ, женщина присела напротив Анфисы.

— Это тебя так шеф успел загонять? – спросила она и кивнула в сторону приёмной.

— И он, и не только, – устало ответила Анфиса. – Я на работу уже варёная пришла. Полночи с Максом ругались. Завтра гости к нам приезжают.

Анфиса неслышно выругалась себе под нос.

— Что за гости? – живо поинтересовалась Марина.

— Родня мужа нагрянет, – пробурчала Анфиса. – Как говорится: «Самолёт летит, колеса стёрлися, мы не ждали вас, а вы припёрлися»!
— Так надо было отказать сразу! – наставительно заявила Марина. – Я всех Пашкиных родственников быстро от дома отвадила.

— Вот не получилось у меня, – развела руками Анфиса. – Дура такая.

— Так пусть Макс их отошьёт, пока не приехали. Прямо развернёт на половине дороги, – не унималась Марина. – Пока ты на работе. В крайнем случае, квартиру им найдёт или отель. С чего вдруг ты должна тащить его родственников на своём горбу?

Анфиса только вздохнула и отмахнулась.

— Макс меня и убедил, а я согласилась…

Марина в ответ закатила глаза.

— Откуда гости хоть? – спросила она.

— Из деревни…

— Уууу, попала ты, – Марина смотрела на подругу, как на обречённую. – Теперь хрен ты от них отвяжешься. Не думала, что Макс твой способен вот так тебя подставить.

— Я и сама не думала, – честно призналась Анфиса. – Живём же меньше года. У нас ведь даже свадьбы не было, просто расписались. Поэтому никого из них не видела до этого. И вот – на тебе, свалились на голову.

— Сочувствую…

Марина явно вспомнила что-то своё и усмехнулась. В дверь постучали. На пороге стоял курьер с двумя порциями комплексного обеда. Рассчитавшись, Марина начала распаковывать доставленную еду.

— Много народу приехало? – поинтересовалась Марина.

— Родители, сестра и племянник… В нашу двушку!

— Дурдом на выезде, – согласилась Марина.

Справившись с упаковкой, она поставила перед Анфисой её порцию: суп, жаркое, салат и хрустящие гренки. Сама начала жадно есть свою.

— Работа в офисе – это вечная борьба, – сказал Марина с набитым ртом. – До обеда с голодом, после обеда со сном.

Анфиса невесело рассмеялась. Судя по активности шефа сегодня, после обеда сон ей светил только вечный…

— Ты ешь, давай, – подбодрила её коллега. – Тебе силы ещё понадобятся.

Анфиса взглянула на стоящую перед ней еду и поморщилась.

— Не могу, – страдальчески сказала она. – Как представлю, что всю ночь придётся в кухне ишачить с этой готовкой… Расслабиться хотела в пятницу вечером, называется…

Марина в ответ только сочувственно вздохнула, продолжая с аппетитом уплетать свой обед. А саму Анфису кольнули всё ещё болезненные воспоминания из далекой юности.

* * *

Вот она, 17-летняя, стоит в кухне и намывает горы грязной посуды. В кухню, пошатываясь, входит её мать, Елена Георгиевна, уже хорошо подшофе.

— Анфиска, пойдём, – неуверенно говорит она дочери. – Очередной тост будут говорить…

— Мама, но у меня тут вот… — девушка кивает на полную раковину, но мать упрямо тащит её на выход.

— Пойдём, потом домоешь!

К слову, всё это происходит в день рождения самой Анфисы.

Да, Елена Георгиевна любила его отмечать и принимать гостей, только их обслуживание полностью ложилось на плечи самой именинницы. Её отец, Алексей Петрович, по случаю появления на свет любимой дочки, вообще, начинал пить с самого утра.

И так из года в год, пока Анфисе не удалось, наконец, вырваться из родительского дома куда подальше. Свой день рождения она просто возненавидела.

Во время приёма на работу она указала дату рождения в анкете. Но очень попросила начальницу отдела кадров никак это событие не афишировать. Её заранее мутило от возможных поздравлений и пожеланий.

Анфиса работала здесь всего год, и так случилось, что первый её день рождения на новом месте работы выпадал на субботу, то есть завтра. Чему Анфиса была несказанно рада. Проблема возможного участия коллег в данном событии сводилась к нулю.

Но неожиданной засадой стала идея её мужа Максима всё же устроить торжество по поводу такого события. Максим практически поставил жену перед фактом, что его родственники едут исключительно ради этого события. Анфиса никак не ожидала подобного удара от дражайшего супруга.

— Макс, я ведь тебе говорила, что просто ненавижу этот день! – Анфиса была готова разрыдаться от обиды.

— Анфис, но ведь ты даже не знаешь моих родственников, и они тебя ни разу не видели, хотя мы живём уже год! Мне кажется, это отличный повод вам познакомиться, наконец.

— И кто решил, что он отличный? Ты? А меня забыл спросить?

Анфиса готова была рвать и метать. Муж, как мог, пытался успокоить жену.

— Анфис, ну потерпи пару деньков, прошу тебя, – убеждал её Максим. – Они ведь первый раз едут.

И Анфиса сдалась, а потом с самого утра не могла простить себе такого поражения.

Марина всё же убедила Анфису поесть, за что молодая женщина была безмерно ей благодарна. Поскольку Николай Павлович и после обеда даже не думал сбавлять обороты рабочей активности.

Во время небольшого перерыва у Анфисы зазвонил телефон. Из трубки послышался неуверенный голос матери, Елены Георгиевны.

— Доча, – проговорила она заплетающимся языком. – Поздравляю тебя с днём рождения, солнышко моё золотое…

— Мама, ты перепутала, – понизив голос, сказала Анфиса. – У меня завтра.

Во время разговора она осматривалась, чтобы никто из коллег её не услышал.

— Ой, точно, – икнув, захихикала Елена Георгиевна. – Тогда с наступающим тебя.
— Спасибо, – холодно ответила Анфиса. – Как вы там?

— Хорошо. Скучаем по тебе!

— Как папа? – усмехнулась Анфиса.

— Папа нормально… Празднуем.

— Понятно.

Попрощавшись, Анфиса поспешила завершить разговор. Она посмотрела на часы и заметила, что до конца рабочего дня остался час. Время пролетело незаметно. И если бы в другой день Анфису бы обрадовало такое обстоятельство, то сегодня перспектива скоро отправиться домой выглядела совсем не радужной. И в этот момент раздался звонок от шефа.

— Анфиса Алексеевна, зайдите ко мне, – сказал Николай Павлович.

И Анфиса обречённо отправилась в кабинет начальника.

Едва перешагнув порог, она застыла на месте. Почти все её коллеги собрались там. Марина держала большой торт, у кого-то в руках были надутые шарики. По отмашке шефа коллеги спели известную поздравлялку, вручив Анфисе торт, роскошный букет и красивую вазу, которую купили сообща ей в подарок. Анфиса была растрогана. Она порезала торт, раздав коллегам, которые быстро разбрелись по кабинетам. Есть свои порции сладкого Анфиса и Николай Павлович остались вдвоём.

— Анфиса Алексеевна, Вы уж извините, что я Вас сегодня так гонял, – сказал шеф. – Вы уверенно шли на премию. И я хотел, чтобы именно сегодня Вы успели закрыть проект. Премию Вам уже выписали, в течение часа она упадёт Вам на карточку.

— Спасибо, Николай Павлович, – проговорила ошарашенная Анфиса.

В коридоре по пути домой её перехватила Марина.

— Родню мужа сразу строй! – напутствовала она подругу. – Удачи, дорогая, держись!

* * *

Едва она вошла в квартиру, то сразу поняла, что там находятся посторонние.

И, действительно, в кухне возле плиты хлопотали две женщины, за 50 и за 30, судя по всему, мать и сестра её мужа. При виде Анфисы они разулыбались и сердечно её приветствовали. В кухню вошёл мальчик лет 11, который тоже поздоровался с Анфисой. Однако она даже не ответила и пулей вылетела из кухни.

— Макс! – закричала Анфиса.

— Ты уже дома? – удивился муж, выходя из спальни. – А мы там с отцом…

Из спальни вышел мужчина лет 55-ти, очень внешне похожий на Максима.

— Ну, здравствуй, дочка, – улыбнулся он.

Но гнев Анфисы было уже не остановить.

— Что твоя родня забыла на моей кухне? – обрушилась Анфиса на мужа. – Ты же сказал, что они все завтра приедут!

Макс неловко оглянулся на отца и поспешил увести жену на балкон для разговора.

— Успокойся, — сказал Макс. — Мама и сестра решили тебя разгрузить, чтобы ты не убивалась готовкой после работы. Даже все продукты с собой привезли. А мы с отцом, наконец, починили эту проклятую дверь шкафа в спальне.

В ту же секунду Анфисе стало очень стыдно за своё поведение. Помимо всего прочего, она узнала, что родственники её мужа остановились в квартире, которую сдавали посуточно в их же подъезде. То есть, даже не собиралась их с Максом стеснять. Анфиса не выдержала и расплакалась. А затем бросилась со всеми знакомиться и извиняться.

На следующий день было празднование.

Анфиса, как виновница торжества, сидела за столом и слушала в свой адрес тосты и пожелания. Блюда на столе менялись, посуда убиралась и мылась, но сама Анфиса никакого участия в этом не принимала.

Родственники Максима ей ничего делать не давали, всё взяв на себя. Даже 11-летний племянник Максима, Ромка, послушно фланировал между кухней и гостиной, помогая матери и бабушке.
После завершения застолья Анфису ждали чистые гостиная и кухня. Тем же вечером родные Максима уехали. Проводив их на вокзале, супруги решили пройтись пешком. В какой-то момент Анфиса резко остановилась и молча уткнулась носом в плечо мужа.

— Ты чего, Анфис? – ласково спросил её Максим.

— Спасибо… — тихо сказала она и крепко прижалась к мужу.

Постояв так какое-то время, они продолжили свой путь. Анфиса впервые была счастлива в этот день.

То есть, как это — ты папу на свою свадьбу не пригласила, Марина?

То есть, как это — ты папу на свою свадьбу не пригласила, Марина? — Татьяна Ивановна растерянно посмотрела на дочь.
— Папу я как раз пригласила, —- прищурилась невеста, — И он обещал, что приедет. Мама, ну как ты себе представляешь: на свадьбе будет два отца, вернее папа и твой муж?

— Это ты папу Сашу называешь “твой муж”? — широко раскрыв глаза, спросила мама, — Как же тебе не стыдно! И в кого только ты такая неблагодарная… Впрочем, вопрос риторический. Понятно же в кого — в своего отца.
Татьяна вышла из комнаты и громко хлопнула дверью. Она не хотела оставаться дальше в одном пространстве с дочерью. Как Марина может поступать так с человеком, который растил ее с десяти лет? И полностью заменил ей отца?

…Татьяна Гуринова развелась со своим мужем, когда терпеть стало невыносимо. Нет, Анатолий всегда измeнял жене, гулял, выпивал, а иногда и вовсе не являлся домой ночевать, но Таня терпела и тщательно скрывала то, что происходит в ее семье.

Терпела по многим причинам: во-первых, у Гуриновых росла маленькая дочь, во-вторых, Татьяна жила в квартире мужа. Но главное, женщина не хотела признавать, что мама была права.

— Танюшка, куда твои глаза смотрят, – качала головой мама — Зинаида Петровна, — За кого ты замуж собралась? Да у него же на лбу написано, что он гулящий, да и вообще не приспособленный для семейной жизни.
— Мама, я его люблю. И Толя любит меня. Я лучше знаю за кого мне замуж выходить, не вмешивайся, пожалуйста, – отмахнулась Татьяна.
— Таня, остановись, пожалеешь. Остановись, пока детей нет, Останешься одна. Уж я то знаю таких субчиков. Сама с твоим отцом намучилась… – тяжело вздыхала мама.
— Это моя жизнь мама и мне решать. Я люблю Анатолия и мы поженимся. Уже заявление подали в ЗАГС.
— Ну, смотри, я тебя предупредила, — рассердилась Зинаида Петровна, — Потом обратно домой не просись. Бросит тебя твой Анатолий, сама выкручивайся, если мать не слушаешь.
На этом и порешили. Но уже через год после свадьбы, когда родилась дочь, Таня поняла, как мама была права. Анатолию семейная жизнь надоела очень быстро. Он был бы рад расстаться с женой и жить как раньше, да только ребенок появился. Не выгонять же Татьяну с младенцем на улицу. Конечно, он этого не сделал, но жил так, как ему удобно.

Татьяне и пожаловаться на свою жизнь было некому. Хотела с мамой поговорить, но Зинаида Петровна быстро пресекла эти разговоры, дав понять, что предупреждала дочь.

— К чему эти разговоры, Татьяна? Если ты решила уйти от Анатолия — дело твое, но на меня не рассчитывай, — прямо сказала мама.
— Нет, мам, ты что? У нас все хорошо, — улыбнулась женщина.
— Вот и славно, – облегченно выдохнула мать, — Сама знаешь, у меня новая жизнь — новый муж. Всем вместе в квартире тесно будет. Да, и предупреждала я тебя.
Больше Татьяна с мамой не разговаривала на тему своей семейной жизни, которая, между тем, становилась все тяжелее и сложнее. Анатолий теперь мог исчезнуть на несколько дней, а когда возвращался, вел себя как ни в чем не бывало.

С женой мужчина разговаривал только на повышенных тонах, а на дочь и вовсе внимания не обращал, хотя Марина всегда тянулась к отцу. Только в редкие минуты озарения, отец мог поиграть с ребенком или сходить с девочкой в кино или парк.

Такие мгновения Марина запомнила на всю жизнь, как впрочем и то, что мама заставляла ходить в музыкальную школу, ругала, проверяя домашнее задание и требовала содержать комнату в чистоте. Именно поэтому папа был хороший, а мама плохая.

Терпение Татьяны закончилось, когда Анатолий начал поднимать руку на жену. Женщина подала на развод, но деваться ей было по-прежнему некуда. Да, они с дочерью были прописаны в квартире мужа и она могла бы там проживать, но Таня не хотела оставаться на одной жилплощади с бывшим мужем.

Вот тогда и пришла на выручку свекровь. Тамара Ивановна предложила невестке с внучкой жить у нее. Татьяна переехала в трехкомнатную квартиру матери бывшего мужа и вздохнула с облегчением. Жили, в общем-то дружно, вот только свекровь доставала постоянными разговорами, что сын одумается и все еще будет у Тани и Анатолия хорошо:

— Я не вернусь к нему, даже если он “одумается”, как Вы говорите. Впрочем, такие люди, как Толик, не меняются, – вздохнула Татьяна.
— Посмотрим, – поджала губы свекровь, которой было все равно обидно за сына.
Внучке Марине бабушка постоянно твердила, что отец у нее замечательный, просто у него тяжелый период в жизни.