Бабушка купuла беушный диван по объявлению – но как
только села на него, сразу обомлела от того, что было скрыто
внутри
Вечер все никак не давал прохлады. Конец лета в этом году оказался невыносимо жарким, что
находиться на улице было просто невозможно. Вероника Александровна сидела в закрытой
квартире, где все окна были заклеены темной полупрозрачной пленкой. На полную мощность работал кондиционер.
Пожилая женщина смотрела в окно, где почти плавился от жары асфальт. Она так хотела прогуляться, пройтись по тропинкам в парке, взять свои палки для скандинавской ходьбы, но все это теперь оставалось в прошлом. Болезнь отбирала у бабушки последние прелести жизни.
Палки для ходьбы теперь остались в прошлом. Они пылились в углу, но бабушка не могла их продать, потому что для нее продать их означало бросить попытки выздороветь. Но в глубине души она понимала, что шансов на выздоровление нет.
Вероника Александровна стояла теперь у окна и смотрела, как на улице не было ни единой живой души. Все прятались от чудовищной жары, которая высушила траву, кустарники и деревья. Все кругом пожухло от невыносимой жары и отсутствия дождей.
Бабушка вздрогнула, увидев знакомый силуэт. Хрупкая молодая женщина шла по этому пеклу, таща два забитых пакета с продуктами. Сердце Вероники Александровны сжалось.
Она встала и поспешила к двери, чтобы скорее открыть домофон. Едва зазвенел звонок, как она нажала на кнопку и послышалась знакомая трель. Открылась дверь подъезда, и молодая женщина вошла. Она чуть передохнула и начала медленно подниматься по ступеням. Бабушка стояла в дверном проеме и переминалась с ноги на ногу.
— Верочка, что же ты в такую жару? — обеспокоено причитала бабушка. Она взмахивала руками, едва дверь за спиной молодой женщины закрылась — я думала ты завтра, а ты еще и с сумками! Тебе себя не жалко? Хотя бы для сына себя поберегла!- Не переживайте, Вероника Александровна, я не сахарная, не растаю! Зато продуктов вам привезла, а то вы же не выходите в такую жару. Я все равно после работы, сейчас без выходных работаю, — сказала она чуть запыхавшись.
— Как Никитка? — поинтересовалась бабушка, когда молодая женщина занесла сумки с продуктами.- Не могу сказать, что хорошо. Вероника Александровна, сами понимаете, жаловаться я не привыкла! Сама его воспитываю и мне нести на себе это все. Врачи говорят, что без операции не обойтись. Одними лекарствами не отделаться, а я откуда же такие деньги то возьму?! Там сумма баснословная, а второй кредит никто не даст. Ясное дело, что и занимать такую сумму никто не будет. Это у нас только по телевизору все друг другу помогают, а в реальной жизни каждый сам по себе борется, — подытожила Вера.
Она только пожала плечами, словно задала себе мысленно вопрос, на который не знала ответа.- Мужика бы тебе хорошего, Вера, чтобы проблемы твои решал, да помогал! Не женское дело пахать, как лошадь на трех работах, да в одиночестве сына растить, — сказала женщина устало.
Она вздохнула и посмотрела с сожалением на Веру.
— Да где ж такого мифического мужика взять-то? Эх, Вероника Александровна, наверное времена сейчас другие! Человек человеку волк. Только в книжках такая любовь, чтобы мужчина за семью горой. Сейчас они все на диванах валяются, да по дома, даже помочь не могут. Чего там с них взять, какая помощь? Отец Никитки его даже знать не хочет. Открестился сразу! Там долг по алиментам огромный, а правоохранительным органам плевать. Но и без него воспитаю, ничего, придумаю, где деньги взять. Ладно, Вероника Александровна, я побежала, а то мне на вторую работу, потом Никитку из садика забирать еще, а то боюсь опоздать, — сказала молодая женщина.
Она вышла из квартиры. Вероника осталась одна. Бабушка покачала головой. Она все думала о том, как самоотверженна эта молодая женщина. Она все смотрела на нее и думала, что никогда не смогла бы так работать на трёх работах, тянуть сына, еще и помогать старушке.
Не прошло и часа, как в дверь позвонили. Бабушка торопливо прошла в коридор и открыла дверь. Привезли ее диван, который она купила по объявлению. Двое мужчин поставили его, быстро собрали, забрали деньги и ушли. Старенький, но симпатичный диванчик красовался теперь в гостиной, словно изысканный винтажный предмет мебели. Он был небольшим. Сразу видно, что ему много лет. Кованые детали, красивая обивка, симпатичный узор на самой обивки, даже ножки были сделаны, как лапы льва.
Вероника Александровна все ходила вокруг него и нарадоваться не могла, что купила его так дешево. Она рассматривала симпатичные диваны, думала, что была бы ее воля, она бы всю свою мебель обменяла бы на вот такую. Бабушка верила, что вещи с историей делают интерьер уютнее.
Вечером, когда на улице стемнело, бабушка решила раскрыть окна. Ночной воздух был таким же тяжелым и спертым, никакой прохлады. Пришлось все закрыть. Она села на новый диванчик и включила телевизор. Аномальная жара продержится не менее недели, как утверждают синоптики. Весь юг страны охвачен жарой, от которой изнывают люди. Ведущая продолжала говорить, но бабушка ее уже не слушала. Она нащупала какой-то предмет под обивкой.
Пожилая женщина трогала и трогала обивку, понимая, что там внутри что-то есть. Ей ужасно не хотелось портить обивку и, пока продолжались новости, бабушка обследовала края. Она нашла место, где кто-то аккуратно зашил разрез у самого края. Бабушка осторожно вспорола зашитый участок и просунула руку. Она достала продолговатую шкатулку и тут же зашила место.
Она отошла в сторонку и посмотрела на диванчик. Он выглядел точно так же, как и прежде.
Такой же симпатичный, винтажный, аккуратный. Одно удовольствие было смотреть на него.
Бабушка взяла в руки шкатулку. Красивое красное дерево, нетронутое временем заставило ее присмотреться повнимательнее. Она была уверена, что это настоящие драгоценные камни.
Красивый витиеватый узор со сверкающими камнями составлял 2 буквы. Монограмма красиво переливалась даже при тусклом освещении.
Бабушка щелкнула замочком и открыла осторожно крышку. Там лежал бархатный мешочек, а все внутри словно исписано выжженными словами на неизвестном ей языке. Бабушка открыла осторожно мешочек и достала оттуда кулон с цепочкой. Толстенная цепь была несомненно из золота, а кулон был куда интереснее. Огромный алый камень, россыпь из десятков бриллиантов и золотое обрамления. Выглядел он так, словно стоил немаленькую сумму.
Бабушка смотрела на это сокровище и не верила своим глазам. Она и не думала, что такое возможно, ведь обычно такие находки встречались только в фильмах, а здесь ведь реальная жизнь с ее несправедливостью и трудностями. Но почему же цепочку с кулоном и шкатулку не нашли раньше. Может потому, что старый диван никому не был нужен или потому, что рабочие слишком трясли его и шкатулка ближе подступила к поверхности. На эти вопросы у бабушки не было ответа.
— Ну я свое отжила, да и не нужны мне эти деньги, — самой себе сказала бабушка.Она аккуратно убрала кулон с цепочкой в бархатный мешочек, сложила шкатулку и тут дно чуть съехало. Бабушка отодвинула тоненькую панель и достала старинное письмо. Она развернула его и прочитала.
«Дорогая моя Диана, любовь всей моей жизни! Здесь, в чужих краях, мне неимоверно трудно справляться с тяготами жизни. Каждый день я вспоминаю твою нежность! Только воспоминания твоей любви помогает мне жить дальше. Я посылаю тебе этот скромный дар в знак моей любви. Я никогда не забуду тебя и помни, моя дорогая Диана, если я не вернусь, то не забывай меня! Я всегда буду рядом! Твой Жак»
Письмо на ломаном старом французском бабушка прочла с трудом, но все же смысл его был ей понятен. Она тут же спохватилась и поспешила взять журнал, который купила несколько месяцев назад. Там жена одного известного олигарха рассказывала историю любви своей прабабушки. История эта была такая трогательная, такая цепляющая за душу, что моментально отложилась в памяти бабушки. Она помнила имена из этой истории.
Она открыла журналы, нашла совпадения. Вот Жак, вот Диана, а вот эта самая шкатулка со старинной фотографией. Бабушка так и села. Этой ночью она не спала. Так взволновалась историей шкатулки и таким странным совпадением. И когда к ней пришла Вера, бабушка на одном дыхании все выдала.
— Неужели это правда? — изумилась женщина — это же настоящее семейное сокровище, реликвия для этой семьи!- Да да, и поэтому я хочу отдать это тебе. Отнеси ее этой даме, пусть она оплатит операцию твоему мальчику. Такое сокровище в ломбард не сдашь, не продашь.
Это шанс, чтобы Никитка прожил долго, а я что. Я уже свое пожила, да и денег у меня в достатке. Верочка, сколько лет ты мне помогаешь уже и ведь ничего никогда взамен не просила! Забери, Верочка, отнеси ты этой женщине, оплати Никитке операцию! — настаивала Вероника Александровна.
Вера долго сопротивлялась, но приняла такую дорогую вещь. Не решившись вести ее домой, Вера вызвала такси и сразу поехала в коттеджный поселок, указанный в журнале. Больше получаса она бродила, чтобы найти тот самый дом на фотографии, у которого и снимали фотосессию для журнала.
Молодая женщина, озираясь по сторонам, осторожно постучала. Тут же нарвавшись на
охранника, она кратко описала причину визита. Скоро в дверях появилась та самая жена олигарха, что давала интервью. Когда она увидела шкатулку, то обомлела. Она тут же проводила Веру в дом и показала ей фотографии своей родственницы с этой шкатулкой.
— Вы даже представить себе не можете, как для меня важна эта вещь! Ее забрали больше 20 лет назад, и с тех пор я искала ее всюду. Откуда она у вас? — спросила женщина.- Бабушка купила старинный диван и нащупала в нем предмет. Она вскрыла обивку и нашла шкатулку, — честно ответила Вера.- Надо же, как неисповедимы пути его. Послушайте, Вера, я знаю, что вы могли бы просто продать это по большой цене. Хотя бы по весу золота. Это старинное золото, чистое, дорогое, не то что современное, но вы принесли это мне. Видимо из-за этой статьи в журнале.
Дайте мне номер счета, я этого не забуду, я обеспечу Вас до конца жизни! Я сейчас говорю это не ради красивого слова, — начала женщина, но Вера ее перебила.- Простите, я знаю, что это наглость с моей стороны, но могу я выбрать другую награду? Мой сыночек тяжело болен, нам нужна операция. Врачи говорят, в общем нам нужен хороший детский хирург, готовый оперировать сердце, — сказала Вера, едва сдерживая слезы.
Жена олигарха кивнула. Она сделала пару звонков и дала женщине номер телефона врача, адрес клиники и сказала, что покроет любые расходы. Вера даже не знала, как теперь
благодарить, совсем позабыв о том, что это как раз и была ее благодарность.
Уже через две недели мальчику сделали операцию, которая прошла успешно. Врачи давали хорошие прогнозы. Мальчик теперь был здоров. По-настоящему здоров, а Вера просто была счастлива, что теперь ее Никита сможет жить. Бабушка тоже была счастлива таком исходу событий.
Как-то вечером Вера получила звонок от банка. Ее попросили приехать и перепроверить счета.
А когда она прибыла в банк, то обомлела от увиденного на бумагах. На ее счетах была
баснословная сумма. Вера не верила своим глазам. Она ведь просто вернула шкатулку, да и ту нашла бабушка. Она не верила в такие совпадения, но эта маленькая деталь навсегда поменяла ее жизнь
— Я есть хочу – что ты приготовила? — Сестра сняла сапоги и швырнула их под стол, не вставая с дивана
Аня нервно ходила по кухне, собирая с пола обертки от еды и очистки овощей. За столом сидела ее подруга Лена и, наблюдая за резкими движениями подруги, медленно смаковала кофе из треснувшей чашки.
— Я уже не могу с ней возиться… Ей 27 лет, в конце концов! — Аня устало опустилась на стул рядом с подругой, теребя в руках мусорный пакет. — Взрослый человек, а ведёт себя, как мои дети.
— Ты же понимаешь, что так продолжаться больше не может? — Лена пододвинула свою чашку ближе к Ане. — Не пойми неправильно, но даже твоя сестра должна соблюдать твои личные границы.
Аня вздохнула и сделала глоток кофе. Теперь она осознала, что ее младшая сестра Маша стала для неё настоящей проблемой.
С тех пор, как она развелась с мужем из-за частых бытовых ссор и гордо ушла из его квартиры, она живет в семье старшей сестры. У Ани уже давно своя жизнь, двое прекрасных детей и любящий муж. Её собственная семья.
Конечно, Маша — близкий человек, но делить с ней квартиру оказалось куда сложнее, чем в детстве. Разница между сестрами — всего три года, но, как оказалось, возраст совсем не имеет значения, когда речь идет о самостоятельности и самодостаточности. Аня была счастлива видеть Машу раз в месяц, слушала все её нытье, помогала решать проблемы, потому что чувствовала, что несёт за неё ответственность, как старшая.
Однако, когда сестра оказалась так близко, ежедневные встречи с ней перестали приносить всякое удовольствие и только действовали на нервы.
Рядом с Аней Маша становилась избалованным и эгоистичным ребенком, не знающим границ. Совсем, как в детстве, когда старшая сестра делала всё за младшую и считала, что так и надо.
К примеру, она никогда не убирала за собой. Поест — оставит посуду на столе, запачкает одежду — бросит в кучу на пол в ванной комнате, даже не постаравшись положить ее в стиральную машинку, которая находится там же. Или вот как сегодня: приготовила себе обед из общих продуктов и разбросала весь мусор по кухне. Казалось бы, мелочи, но так выводят из себя.
Аня гадала, как же Маша с такой бытовой безграмотностью могла вообще выйти замуж и жить отдельно с мужем, ведя хозяйство без помощи сестры или матери.
Сестры росли в дружной семье, где все стояли друг за друга горой.
У девочек никогда не было ничего личного: общая комната, общий стол для учебы, общие вещи, общий компьютер. Их мама считала, что все члены семьи — одно целое. Каждый может пользоваться тем, что потребуется.
Аню ещё с юности это раздражало. Ей хотелось личного пространства, своих игрушек, в конце концов. А вот Маша, судя по всему, слишком привыкла к тому, что все вещи сестры автоматически принадлежат и ей тоже. Именно поэтому она, не спросив разрешения, однажды просто ввалилась в квартиру с чемоданами и заявила, что они с мужем разошлись, и она больше не намерена жить в его квартире.
— Конечно, оставайся, ты же моя сестра, — автоматически сказала Аня, наивно полагая, что это протянется всего пару недель.
И вот уже на протяжении полугода Аня заботится о троих детях. Только самая старшая из них ей совсем не по возрасту.
— Не могу же я ее выгнать.
Аня завязала пакет с мусором и поставила его рядом со стулом.
— Конечно можешь!
— Как? Меня мама убьет…
— Ань, я не понимаю тебя, честно. — Лена устало протерла глаза. — Ты взрослая замужняя женщина, которая ежедневно работает, как лошадь. Твой муж тоже живет практически без выходных. А что делает Маша? Гуляет, приводит к вам домой неизвестных мужчин, ругает твоих детей за двойки. Всё! Больше она ничем не занята. Почему она вообще не работает в 27 лет-то? Полгода достаточный срок, чтобы найти работу и съехать.
Ты не должна её тянуть, она больше не та маленькая сестрёнка, которой должно доставаться все твоё. Может, ты ещё и мужем будешь с ней делиться?
— Не говори ерунды! Андрей сам её терпеть не может, постоянно жалуется и называет «свиньёй». У нас с ним вечные ссоры из-за неё.
Аня злилась на Лену за то, что та так нелестно отзывается о сестре, злилась на Машу, потому что понимала, что та не права, но больше всего она злилась на себя.
— Ты, наверное, права… — Аня сделала еще один глоток кофе. — Блин, она мою кружку уронила что ли?
— Видишь, ещё и кружку испортила. Ведёт себя как дитё малое.
— Господи, одни проблемы с ней!
Аня проводила Лену и без сил рухнула на диван.
Муж с детьми уехали на дачу собирать яблочный урожай, а Маша, как обычно, ушла встречаться с подругами. У хозяйки, наконец, выдалась возможность выдохнуть. Ей потребовалось полчаса беспорядочного роя мыслей, чтобы провалиться в крепкий сон.
Но тихое блаженство продлилось недолго. Аню разбудил звонок в дверь и, видимо, уже не первый, потому что сразу за ним последовали разъяренные стуки и крики. Молодая женщина нехотя поднялась с дивана и на ватных ногах поплелась к двери. Открыв её, она увидела Машу со злобной миной на лице. Сестра оттолкнула Аню с прохода и влетела в квартиру.
— Ты что спала?! — Маша требовательно смотрела на сонную Аню. — Я уже минут пятнадцать стою за этой тупой дверью!
— Ну да, представляешь, я иногда сплю.
— Спать надо ночью! Пять часов вечера! Сейчас надо делами заниматься, работать!
— Во-первых, не кричи на меня. — Аня захлопнула дверь. Накопленная злость горечью подступала к горлу, увеличиваясь с каждой секундой. — Во-вторых, у меня выходной. В-третьих, у тебя есть свои ключи. Зачем ты долбишься?
— Да потеряла я их! Я просила твоего Андрея починить мне ключницу, а он, как обычно, всё откладывает на потом. Вот и выпали где-то.
Аня старалась сдержать себя, не говорить лишнего. Она умела выходить из конфликтов спокойно и дружелюбно. Но когда дело касается её семьи…
— Не впутывай в это Андрея. Могла бы сама сходить и починить свою чертову ключницу. И пользоваться ей. И спокойно заходить в МОЮ квартиру. С МОИМИ ключами.
Маша удивленно развела руками.
— Ты указываешь мне на то, что мне тут не рады или что? — Она издевательски улыбнулась и, не снимая обуви, прошла внутрь квартиры и легла на диван.
Аня раздраженно пошла за сестрой.
— Убери ноги с дивана! Я сегодня, между прочим, вычищала всю квартиру после твоих приготовлений!
— Какой кошмар, — закривлялась Маша, — ты как будто не убираешься каждый день. Ну, насорила немного, что, сложно было за сестрой поухаживать?
— Это ты называешь немного? — Аня схватила большой мусорный пакет, полный оберток, и встряхнула его.
— Ну, не больше, чем обычно.
Маша улыбалась. Она всегда имела сильное воздействие на Аню, всегда получала то, что хотела. Так её воспитали: старшая сестра всё сделает, всё стерпит, всё уберёт.
— Ты гордишься этим? — Аня спихнула ноги сестры с дивана. — Тебе нравится выводить меня из себя?
— Да что ты тут панику разводишь… Разозлилась на родную сестру из-за какого-то мусора.
— Маш, это не первый раз. Мне надоело терпеть твоё ко мне отношение и я, наконец, хочу об этом поговорить. — Аня бросила пакет на пол и села на стул.
Девушки долго молчали. Они обе всё понимали, но никто не решался начать. Маша — потому что боялась, что Аня выкинет что-то вроде ультиматума и ограничит её в деньгах, которые так любезно ей предоставляет еженедельно. А Аня — потому что не знала, с чего начать.
— Ну, давай говори уже. Я есть хочу — ты, кстати, что приготовила? — Маша сняла сапоги и швырнула их под стол.
— Меня не устраивает то, что ты не уважаешь…
— Да не начинай, кого я там не уважаю?
— Не перебивай меня. Выслушай и попробуй уяснить то, что я тебе сейчас скажу.
Маша закатила глаза, но всё же послушно уселась на краю дивана и уставилась на Аню, издевательски сложив руки на коленях, как примерная школьница.
— Итак, меня не устраивает то, что ты не уважаешь мою личную жизнь. Ты пришла сюда, как мне показалось, за помощью, живёшь тут уже полгода. Ешь еду, предназначенную моим детям, тратишь деньги, которые я зарабатываю.
— Попрекаешь сестру куском хлеба?!
— Замолчи! – резко сказала Аня, заставив сестру закрыть рот. — Ты не уважаешь мой выбор. Постоянно цепляешься к моему мужу, к моей работе, говоришь, что всё это недостаточно хорошо для меня. Позволяешь себе воспитывать моих детей! — Аня тяжело вздохнула и, опустив глаза, продолжила. — Меня не устраивает то, как ты относишься к установленным в этом доме правилам. Если уж ты живешь здесь, вноси свою долю в общее дело, а не мешай всем своим ненужным мнением и импульсивными поступками.
Маша демонстративно смотрела по сторонам, рассматривала маникюр, в общем, показывала свою максимальную незаинтересованность в словах сестры. Аня старалась не поддаваться на эти провокации. Ведь именно из-за них она никогда не могла довести начатое до конца и, сдавшись, уходила в свою комнату. Сейчас она уже не могла позволить себе так поступить.
Это был край – у неё действительно накипело.
— Меня не устраивает твоё поведение лично в мой адрес. То, что ты всегда игнорируешь мои просьбы и замечания или делаешь все наоборот. Я не совсем понимаю, для чего, поэтому меня это задевает еще больше. Я часто злюсь на тебя за то, что ты потеряла свою семью и медленно разрушаешь мою. Это, конечно, не твоё дело, но ты все равно наверняка это заметила, так что, скажу. — Аня уже не злилась и не волновалась. Она чувствовала, что ей необходимо говорить искренне.
— Мы с Андреем очень часто ссоримся из-за тебя. Я всегда защищаю тебя перед ним, обижаюсь на него за правду. Но каждый раз я точно знаю, что он говорит о том, о чём мы оба думаем. Я много раз принимала решение самостоятельно, но мы с ним женаты и живем вместе, растим общих детей. Поэтому я понимаю, что всегда должна была учитывать его мнение. Но я этого не делала по одной причине. У меня в голове всегда сидело: “Но она же моя сестра”.
Так вот, дорогая Маша, так больше не будет. — Аня посмотрела на сестру и заметила перемену в ее безразличном взгляде. Маша до жути испугалась.
— Ты что издеваешься?
Младшая встала над сестрой и скрестила руки на груди. — Я твоя семья! С самого детства. Мы должны заботиться друг о друге, помогать, любить. Ближе меня у тебя никого нет! А ты принимаешь сторону своего тупого мужа?
В этот момент Аня почувствовала свою маленькую победу.
— Маш, — ледяным тоном сказала она. — Я прошу тебя съехать в ближайшее время. Мама будет рада тебя видеть чаще. В старой квартире все ещё свободна наша детская комната.
Маша просто взорвалась. Она пнула стол и, схватившись за ушибленную ногу, заныла. Ее распирала злость, она понимала, что доигралась, но не хотела этого признавать.
— Я не верю, что ты так поступаешь! Отправляешь меня в дряхлую противную квартиру! Там даже пахнет старостью! Чем я заслужила такое отношение?
Аня встала и, не реагируя на крики сестры, направилась в их с мужем комнату. Только на этот раз она не чувствовала себя убегающей от проблемы. Она знала, что сделала то, что должна была сделать уже давно. Последнее, что она услышала перед тем, как закрыть за собой дверь, было истеричное: “Ты мне больше не сестра!”.
______________
На утро Маши уже не было.
Как и её вещей. На столе лежала банановая кожура и расколотая на две части та самая чашка в коричневой липкой лужице.
Аня усмехнулась и, выбросив чужой мусор в последний раз, осмотрелась по сторонам. Это утро было тихим и прекрасным и уж точно не шло ни в какое сравнение со вчерашним. Даже квартира показалась куда просторнее, чем последние полгода — больше не было душно.
Лучи осеннего солнца золотом отражались от стен, заряжали сиянием прозрачные гардины и заполняли теплотой все пространство. Ане было так приятно и хорошо в квартире, где совсем недавно она старалась проводить как можно меньше времени. Кто бы мог подумать?
