Спасла малыша богачей, работая поваром. Но когда хозяйка сорвала с меня кофту, обвиняя в краже, я просто опешила

Елена размешивала соус, когда на кухню заглянула хозяйка дома. Светлана остановилась в дверях, окинула помещение придирчивым взглядом и скривила губы.

— Почему так душно? Нужно проветривать помещение, — произнесла Светлана, поправляя идеально уложенные волосы. — И запах… Что это за запах?

— Карамельный соус для десерта, — спокойно ответила Елена, продолжая помешивать густеющую массу. За два года работы в этом доме повар привыкла к постоянным придиркам новой хозяйки.

— Ну-ну, — Светлана подошла ближе, заглядывая в кастрюлю. — В прошлый раз было невозможно есть.

Елена промолчала, хотя прекрасно помнила, как Дмитрий Викторович хвалил тот десерт и даже попросил добавки. Впрочем, присутствие Светланы в доме часто вызывало у повара желание промолчать. Новая жена хозяина относилась к персоналу как к людям второго сорта, не упуская случая указать на их место.

— Игорь! А ну быстро вернись! — донесся из коридора детский голос.

Светлана поморщилась:

— Вечно эти дети носятся, как угорелые. Никакого воспитания.

Елена украдкой взглянула на хозяйку. Светлана явно недолюбливала детей мужа, хотя и пыталась это скрывать при Дмитрии Викторовиче. Но стоило главе семейства уехать в командировку, атмосфера в доме менялась.

В кухню вбежал запыхавшийся двенадцатилетний Игорь, за ним влетела девятилетняя Лиза.

— Отдай! Это моя тетрадка! — Лиза пыталась дотянуться до брата, который держал над головой школьную тетрадь.

— Дети! — резкий окрик Светланы заставил обоих замереть. — Что за поведение? Марш к себе, делать уроки!

— Мы уже почти все сделали, — тихо произнесла Лиза, опустив голову.

— Я сказала — марш к себе! — в голосе Светланы появились металлические нотки.

Дети понуро побрели к выходу. Елена заметила, как сильно изменились Игорь и Лиза с появлением мачехи. Раньше они часто забегали на кухню, помогали печь печенье, смеялись, рассказывали о школе. Теперь же старались лишний раз не попадаться Светлане на глаза.

— Кстати, Елена, — Светлана снова повернулась к повару. — Сегодня вечером у нас будут гости. Я заказала праздничный ужин.

— Но у меня уже составлено сегодняшнее меню…

— Меню придется изменить, — перебила Светлана. — Я все продумала. Вот список блюд, — она положила на стол лист бумаги. — И еще привезут торт из кондитерской. Проследи, чтобы его правильно хранили до вечера.

Елена взглянула на список — изысканные закуски, сложные горячие блюда. Времени на подготовку оставалось катастрофически мало.

— И постарайся в этот раз не испортить ничего, — добавила Светлана, направляясь к выходу. — Гости будут важные. А этот свой десерт можешь выбросить. Рисковать не будем.

Когда хозяйка ушла, Елена тяжело вздохнула. В последнее время Светлана часто устраивала такие спонтанные приемы, особенно когда муж был в отъезде. Дмитрий Викторович уехал три дня назад, и его возвращения ждали только через неделю.

Ближе к вечеру привезли торт. Елена внимательно осмотрела коробку — дорогая кондитерская, изысканное оформление. Открыв крышку, она почувствовала характерный запах. Среди украшений виднелись измельченные орехи.

Сердце Елены дрогнуло. Она прекрасно помнила, как Дмитрий Викторович строго-настрого запретил использовать любые орехи в доме. У него самого и у обоих детей была сильная аллергия. Даже малейшее количество могло вызвать опасную реакцию.

Елена поспешила найти Светлану. Хозяйка дома примеряла новое платье перед зеркалом в гостиной.

— Светлана, простите, но в торте есть орехи. Это может быть опасно для детей.

— Я думала, ты повар, а не доктор, — холодно произнесла Светлана, поправляя складки на платье. — Займись лучше своими прямыми обязанностями.

— Но у них действительно сильная аллергия. В прошлом году…

— Достаточно! — резко оборвала Светлана. — Я сама разберусь, чем кормить свою семью. Твое дело — выполнять указания.

Елена вернулась на кухню. Внутри все сжалось от тревоги. Что-то в поведении Светланы настораживало. Неужели она специально заказала торт с орехами? Но зачем? Чтобы досадить детям? Или…

Взглянув на часы, Елена поняла — времени на размышления не осталось. Гости должны прийти через час, а еще нужно закончить с горячим и сервировать закуски. Повар попыталась сосредоточиться на работе, но мысли постоянно возвращались к торту.

Через некоторое время в кухню заглянула Лиза. Девочку привлекла внимания большая коробка. Она приподняла коробку и хотела попробовать крем. Но повар одернул ее:

— Не трогай это не тебе. Там орехи.

— Елена, можно я побуду здесь? — тихо спросила девочка. — Я уже сделала уроки.

— Конечно, малышка, — улыбнулась повар. — Только будь аккуратна, тут много горячего.

Лиза кивнула и устроилась на своем любимом месте — высоком стуле у окна. Елена украдкой наблюдала за девочкой. Раньше Лиза всегда помогала на кухне, но теперь просто сидела тихо, боясь лишний раз пошевелиться.

Настало время переносить торт на сервировочный стол. Елена осторожно подняла коробку и направилась к выходу. Проходя мимо раковины, повар якобы споткнулась. Коробка выскользнула из рук и с глухим стуком упала на пол. Крышка отлетела в сторону, а торт превратился в месиво из крема и бисквита.

— Что ты наделала?! — раздался за спиной резкий голос Светланы.

Елена обернулась. В дверях стояла хозяйка, ее лицо исказилось от ярости.

— Простите, я случайно, — спокойно ответила повар, хотя сердце колотилось как сумасшедшее. — Я сейчас все уберу.

Светлана смотрела на Елену с такой ненавистью, что воздух, казалось, потрескивал от напряжения. Лиза испуганно съежилась на стуле.

— Убери этот бардак, — процедила Светлана сквозь зубы. — И приготовь что-нибудь взамен. Быстро!

Когда хозяйка ушла, Елена принялась убирать остатки торта. Руки слегка дрожали — она понимала, что ее выходка не останется безнаказанной, но выбора не было.

Прошло три дня. Дмитрий Викторович неожиданно вернулся раньше срока, чему дети несказанно обрадовались. Игорь и Лиза буквально повисли на отце, наперебой рассказывая школьные новости.

— Так, мои хорошие, — улыбнулся Дмитрий Викторович, — дайте папе хоть переодеться. А потом обязательно все расскажете.

Елена, наблюдая эту сцену из кухни, невольно улыбнулась. С возвращением хозяина дом словно ожил, наполнился детским смехом. Даже Светлана временно убрала маску недовольства, изображая заботливую жену и мачеху.

Но к вечеру все изменилось. Елена заканчивала готовить ужин, когда двери кухни с грохотом распахнулись. На пороге стояла Светлана, ее лицо пылало, глаза горели недобрым огнем.

— Воровка! — выкрикнула хозяйка, стремительно приближаясь к повару. — Я знаю, что ты украла!

— О чем вы говорите? — растерянно спросила Елена, отступая на шаг.

Вместо ответа Светлана схватила повара за кофту и резко дернула.

— Где оно? Куда ты его спрятала? — кричала хозяйка, продолжая дергать и ощупывать одежду Елены.

На шум начали сбегаться другие работники — горничная Вера, садовник Степан, водитель Андрей. Все в недоумении наблюдали эту сцену.

— Я ничего не брала, — твердо произнесла Елена, пытаясь высвободиться из хватки Светланы.

— Врешь! Я видела, как ты копалась в моих вещах! — Светлана уже не контролировала себя. — Убирайся из моего дома! Ты уволена!

Хозяйка вцепилась в руку Елены и потащила ее к выходу. В этот момент на кухне появился Дмитрий Викторович. Хозяин дома замер на пороге, не веря своим глазам.

— Что здесь происходит? — спросил он, переводя взгляд с жены на повара.

Светлана мгновенно отпустила руку Елены и повернулась к мужу. На лице хозяйки появилось выражение праведного гнева.

— Дима, я поймала ее! — выпалила Светлана, указывая дрожащим пальцем на повара. — Она украла мои украшения! Представляешь? А мы ей так доверяли!

Дмитрий Викторович нахмурился:

— О каких украшениях идет речь?

— Мой браслет с бриллиантами! — Светлана всплеснула руками. — Я видела, как она крутилась возле нашей спальни. А потом браслет исчез!

Елена молча наблюдала за этим спектаклем. К горлу подступает комок. Столько лжи и притворства было в словах хозяйки.

— Дмитрий Викторович, — тихо, но твердо произнесла Елена. — Я не брала никаких украшений. Но есть кое-что, о чем вы должны знать.

Светлана резко обернулась к повару:

— Молчи! Не смей оправдываться!

— Это касается торта, который был заказан на праздничный ужин три дня назад, — продолжила Елена, глядя прямо в глаза хозяину. — В нем были орехи. Я знала, что это опасно для вас и детей, поэтому намеренно уронила его. Но ваша жена просто отмахнулась от моих предупреждений.

В кухне повисла тяжелая тишина. Дмитрий Викторович медленно повернулся к жене. Светлана побледнела, на ее лбу выступили капельки пота.

— Это… это просто недоразумение, — пролепетала хозяйка. — Я не знала…

— Не знала? — голос Дмитрия Викторовича стал жестким. — Не знала про аллергию, о которой я говорил тебе десятки раз? Про то, к чему может привести даже малейшее количество орехов?

— Я думала, это преувеличение, — Светлана попыталась улыбнуться. — К тому же дети в тот вечер могли и не есть торт…

— Могли не есть? — Дмитрий Викторович повысил голос. — Ты поставила под угрозу жизни моих детей! И ради чего? Ради какого-то показного праздника?

Собравшиеся на кухне работники молча наблюдали эту сцену. Горничная Вера прижала руку ко рту, а водитель Андрей покачал головой.

— Дима, послушай… — начала было Светлана, но муж оборвал ее:

— Нет, это ты послушай. Собирай вещи и уходи. Немедленно.

— Что? — Светлана нервно рассмеялась. — Ты не можешь…

— Могу, — твердо ответил Дмитрий Викторович. — И делаю это. Ты здесь больше не нужна.

Светлана обвела всех растерянным взглядом, словно ища поддержки, но встретила лишь холодные или отвернувшиеся лица. Развернувшись на каблуках, хозяйка выбежала из кухни.

Когда шаги Светланы стихли, Дмитрий Викторович тяжело опустился на стул.

— Елена, — произнес он после долгой паузы. — Спасибо вам. За детей, за правду… за все. Из-за этого Света вас обвинила в воровстве?

— Это мой долг, — просто ответила повар.

— Нет, — покачал головой хозяин. — Это больше, чем долг. Я хочу предложить вам новую должность — управляющей кухни. С повышением зарплаты, разумеется.

Елена едва не плакала:

— Спасибо, Дмитрий Викторович. Я согласна.

В тот же вечер Светлана покинула дом, увозя свои вещи. Дети, узнав о случившемся, даже не вышли попрощаться с мачехой.

Постепенно жизнь в доме начала налаживаться. Игорь и Лиза снова стали улыбаться, их смех вновь наполнил комнаты. Они часто прибегали на кухню, помогая Елене готовить и пробуя новые блюда.

А Елена, глядя на счастливые лица детей, каждый раз убеждалась — она поступила правильно. Иногда маленький проступок, совершенный во имя добра, может предотвратить большую беду и защитить тех, кто нуждается в защите.

Я не смогу забрать тебя с дочкой из роддома, другие планы! – сказал муж. – Вызови такси

— Ты выбрала момент! Только Каринка появилась, я в разъездах… Это Оксана твоя подговорила?

— Не кричи, детей разбудишь, — Яна осталась сидеть неподвижно. — Это не подруги. Это то, как мы живём. Пять лет брака, и последние три года между нами пропасть. Ты заметил, что даже не спросил, как прошла выписка? Как Карина? Как Лев без тебя?

— Чёрт, почему ты меня не предупредила, что выписка завтра? — голос Виталия звучал возмущённо и немного раздражённо.

Яна на секунду потеряла дар речи от такой наглости. Она прижимала телефон плечом к уху, одновременно пытаясь сложить распашонки в сумку одной рукой. Вторая рука была занята спящей дочкой.

— Ты шутишь? Я тебе трижды писала на этой неделе, что нас выписывают или сегодня, или завтра, а вчера конкретно сказала — завтра в одиннадцать, — она с трудом сдерживала раздражение. — Ты даже ответил, что понял!

— А, ну да. Точно. Забегался совсем, — в его голосе не слышалось ни капли раскаяния.

Повисла пауза, которая уже сама по себе была неприятным предвестником. Яна замерла, продолжая автоматически поглаживать крошечную спинку дочери.

— Слушай, тут такое дело… — Виталий прочистил горло. — Я не смогу забрать тебя с дочкой с выписки, другие планы! Вызови такси.

Яна глубоко вдохнула, чувствуя, как внутри поднимается волна возмущения.

— Какие ещё планы могут быть важнее, чем забрать жену с ребёнком из роддома?

— Да понимаешь… — он замялся. — На работе завал полный. Совещание перенесли, несколько встреч. Ничего, справишься, ты же у меня сильная.

Эта дежурная фраза, которую он использовал каждый раз, когда не хотел помогать, подействовала как спусковой крючок.

— Да, конечно, — голос Яны прозвучал неожиданно спокойно. — Не переживай. Я решу этот вопрос.

— Вот и молодец! Я перезвоню, — торопливо закончил Виталий и отключился, не дожидаясь ответа.

Яна опустила телефон и долго смотрела в окно на хмурое октябрьское небо. Что-то внутри неё словно щёлкнуло, перестроилось. Вместо привычных слёз и обиды пришла странная ясность. Ощущение было такое, будто она наконец проснулась после долгого сна.

Карина завозилась в больничной ероватке, и Яна машинально поцеловала дочку. «Решу этот вопрос», — повторила она мысленно, но теперь эти слова звучали иначе. Решительно.

Яна разблокировала телефон и нашла контакт, к которому не обращалась уже несколько месяцев.

— Оксана? Привет. Слушай, ты очень занята завтра в первой половине дня?

Пять лет назад знакомство на корпоративе перевернуло жизнь Яны. Высокий, уверенный в себе начальник отдела продаж Виталий выделил скромную сотрудницу бухгалтерии среди коллег. Полгода ухаживаний — и она стала его женой, оставив работу по его настоянию.

Первые два года брак казался сказкой. Уютная квартира, внимательный муж, путешествия. Всё изменилось с рождением Льва. Нет, Виталий хотел сына и был рад ему! Показывал фото коллегам, гордился. Но бессонные ночи, колики, постоянный плач — оказалось, что в его представлении отцовство не включало эти хлопоты.

— Дорогая, мне на работу рано вставать. Я не могу не выспаться, — говорил он, закрывая дверь спальни, пока Яна в сотый раз укачивала малыша.

Незаметно выросла стена отчуждения. Яна погрузилась в материнство, Виталий — в карьеру. Выходные, прежде общие, превратились в его «встречи с друзьями» и «важные переговоры». Она не устраивала скандалов. Только иногда, укладывая сына, шептала: «Хорошо, что у тебя есть я. У меня, кажется, больше никого нет».

Известие о том, что Яна снова ждёт ребёнка, пришло неожиданно. Виталий хмурился, предлагал «подумать», но Яна была непреклонна. Она надеялась, что малыш вернёт угасшее тепло.

Ожидание малыша протекало сложно. Токсикоз до шестого месяца, потом отёки. На восьмом месяце врачи заговорили о госпитализации. Неожиданной опорой стала свекровь Клавдия Ильинична, забиравшая Льва на выходные.

— У меня с Виталиком тоже непросто было, — говорила она. — Мужчины в их роду все такие… увлечённые работой.

Воды отошли на две недели раньше срока. Пуповина обвилась вокруг шеи малышки, и счёт шёл на минуты. Когда Карина наконец закричала, измученная Яна провалилась в тяжёлый сон.

Первые дни в роддоме слились в мутный калейдоскоп боли, кормлений и тревоги. Виталий появился только на третий день с цветами, торопливо рассказывая про проект и что Лев скучает, но у него всё хорошо с бабушкой.

Второй раз навестил через два дня. Снова цветы, взгляд на часы и брошенное на бегу: «Прости, совещание. Я люблю тебя!»

Оксана ждала у входа в роддом с букетом роз. Обнимая подругу, Яна почувствовала, как внутри разжимается тугая пружина.

— Показывай принцессу, — Оксана заглянула в конверт. — Как назвали?

— Карина. Виталий выбрал.

В машине Яна молчала. Странное спокойствие, появившееся после звонка мужа, не исчезало.

Дома их встретили две записки: от свекрови — «Обед в духовке, вернёмся к трём» и от Виталия — «Прости, срочная командировка, улетаю в Казань на три дня. Целую, В.»

Яна перечитала дважды. Даже не предупредил по телефону.

— Иди приляг, я с мелкой посижу, — Оксана взяла Карину.

Когда они уложили малышку, подруга тихо спросила:

— И давно он так… отсутствует?

— Давно, — выдохнула Яна. — Сначала работа. Потом проекты. Теперь командировки. Он просто не хочет быть дома.

Вскоре вернулись Лев со свекровью. Мальчик бросился к матери:

— Мама вернулась! А где папа? А сестричка?

— Папа уехал. Сестричка спит, — Яна обняла сына.

Вечером, когда дети уснули, Оксана разлила чай.

— Знаешь, я сегодня впервые подумала о разводе, — неожиданно призналась Яна. — Ужасно, да? У нас двое детей.

— Когда мы с Пашей расходились, я думала — конец света. А потом поняла: просто началась другая жизнь, — Оксана помолчала. — Слушай, а давай я девчонкам позвоню? Сколько не виделись? Год?

— Зачем? — растерялась Яна.

— Затем, что тебе помощь нужна. И общение.

На следующий день приехала Маша, их общая подруга.

— Давно хотела заглянуть, — призналась она. — Оксана сказала, ты одна с детьми. Виталий в отъезде?

— Как обычно, — отозвалась Яна, удивляясь, что подруга в курсе их ситуации.

Вечером позвонила Света:

— Оксана сказала, кроватку некому собрать. Мы с Андреем заедем.

Супруги появились с инструментами и тортом. Пока Андрей возился с деталями, Света расспрашивала:

— И часто он так исчезает?

— Часто, — вместо Яны ответила Оксана, оставшаяся на ночь.

— Когда наша Катька родилась, я взял отпуск на месяц, — заметил Андрей. — Не мог представить, как Света справится одна.

Яна вспомнила свои ночи со Львом, закрытую дверь спальни и слова мужа о важных совещаниях.

— Вы с Виталием говорили об этом? — спросил Андрей. — Или просто… терпишь?

— Нет. Так сложилось.

— Ничего просто так не складывается, — сказала Света. — Мы все выбираем, как жить. Даже когда делаем вид, что выбора нет.

Этой ночью Яна долго не могла уснуть. Фраза подруги крутилась в голове: «Мы все выбираем, как жить».

На третий день после выписки Яна составила список: «Что делать дальше». Пальцы сами набирали пункты, словно этот план давно зрел в её голове.

1. Позвонить юристу.

2. Связаться с бывшей начальницей (узнать о работе на удалёнке).

3. Разобраться с финансами.

Отложив телефон, она посмотрела на спящую дочь. Странно, но с отъездом Виталия в доме стало спокойнее.

Вечером Яна написала бывшей начальнице: «Хотела узнать, есть ли возможности удалённой работы?»

Ответ пришёл почти сразу: «Яночка! Как раз нужен человек на первичную документацию. Когда сможешь приступить?»

«Через пару недель, понемногу. У меня только что родился второй ребёнок».

«Тем более возьмём. Звони завтра, обсудим».

На следующий день, пока Оксана сидела с детьми, Яна съездила к юристу. Лариса Николаевна внимательно выслушала историю.

— Он вам даже денег не выделяет? Просто оплачивает покупки?

— Да. Говорит, мне некуда тратить.

— Типичная финансовая тирания. А квартира?

— Его, купил до брака. Но я вложила накопления в ремонт.

Юрист задала ещё несколько вопросов и наконец подняла глаза:

— Для начала вам нужно понять, на что вы можете рассчитывать. По закону половина имущества, нажитого в браке, — ваша. И хотя квартира его добрачная, но вы можете потребовать компенсацию за вложения в ремонт. Главное сейчас — продумать, как обеспечить детям и себе стабильность.

Яна вышла с чувством, будто выпрямила спину после долгих лет сутулости.

А потом вернулся Виталий. Ввалился домой поздно вечером, с шумом бросил чемодан.

— Ну как вы тут? — он чмокнул Яну в щёку, не заметив, что она отстранилась. — Умотался жутко. Этот казанский филиал… Что у нас на ужин?

Он говорил, не слушая её ответов, не замечая отчуждённости.

— А у вас что нового? Покажи малышку-то.

— Виталий, нам нужно поговорить.

— Конечно, дорогая, — он развалился в кресле. — Я весь внимание.

— Я хочу развестись.

Виталий моргнул. Потом рассмеялся.

— Да ладно, Ян. Устала? Недосып? Гормоны?

— Я абсолютно серьёзно. Думаю, нам обоим будет лучше пожить отдельно.

Он подался вперёд, лицо стало жёстким:

— Ты это серьёзно? Из-за одной командировки? Я работаю на семью!

— Дело не в командировке, — Яна глубоко вздохнула. — Это накапливалось годами. Нам нужно пространство, чтобы всё обдумать.

Виталий вскочил, заходил по комнате:

— Ты выбрала момент! Только Каринка появилась, я в разъездах… Это Оксана твоя подговорила?

— Не кричи, детей разбудишь, — Яна осталась сидеть неподвижно. — Это не подруги. Это то, как мы живём. Пять лет брака, и последние три года между нами пропасть. Ты заметил, что даже не спросил, как прошла выписка? Как Карина? Как Лев без тебя?

— Я вкалываю, чтобы вы жили в достатке! Это называется «отсутствую»?

— Когда ты в последний раз играл со Львом? Интересовался моей жизнью? Брал на себя ночные кормления?

— При чём тут это? У нас традиционная семья. Я деньги зарабатываю, ты — домом занимаешься. Нормальное распределение!

— Только мы его никогда не обсуждали. Ты просто навязал мне такую схему. А я не хочу больше жить параллельными жизнями — я с детьми, ты с работой. Нам нужно переосмыслить наши отношения.

Их разговор продолжался до ночи. Виталий сначала защищался, потом пытался объяснить свою позицию, затем перешёл к обещаниям. К концу разговора его тон изменился — появилась растерянность.

— Я, наверное, поживу у Серёги пару дней. Нам обоим надо остыть и подумать.

— Думаю, это правильно, — ответила Яна.

Через неделю Виталий снял квартиру недалеко. Он приезжал почти каждый день, проводил время со Львом, неуверенно пытался общаться с Кариной. Впервые за долгое время он стал замечать, как быстро растут дети — Карина уже начала фиксировать взгляд, а Лев выучил новое стихотворение в садике.

Яна приступила к работе — по два-три часа в день, когда Карина спала, а Лев был в садике. Свекровь иногда забирала мальчика из сада, помогала с Кариной, словно негласно поддерживая выбор невестки.

Виталий звонил каждый день, приходил, приносил продукты и подарки. С появившимся временем он наконец заметил, сколько всего упустил. Его привычный образ жизни, где семья была где-то на периферии, вдруг потерял прежнюю ясность.

Однажды вечером, уложив детей, он задержался в прихожей:

— Яна… Ты правда считаешь, что нам лучше разойтись?

Она не ответила сразу.

— Я не знаю. Просто так дальше нельзя было жить.

— Но почему сейчас? Почему не год назад?

— Наверное, я должна была дойти до точки. Когда ты не приехал на выписку, а потом я увидела записку о командировке… Что-то во мне перещёлкнуло.

— Я могу всё исправить, — он смотрел на неё с непривычной серьёзностью. — Я только сейчас начал понимать, сколько упустил с детьми. С тобой.

— Не торопись с обещаниями, — тихо сказала Яна. — Давай просто жить день за днём. Пока так.

В конце первого месяца раздельной жизни Яна заметила, как изменилась их семейная динамика. Раньше она тоже справлялась одна, но это была одинокая борьба внутри брака. Теперь же Виталий стал больше участвовать в жизни обоих детей, хотя они вроде и не жили вместе.

Лев расцвёл от внимания отца — Виталий стал забирать его из садика два раза в неделю, водить в парк, читать книги. А Карина, которую отец поначалу боялся даже взять на руки, теперь спокойно засыпала у него на плече, пока он пел ей неумелые колыбельные.

Приближался февраль — Карине исполнилось четыре месяца. Она уже уверенно держала головку, переворачивалась на животик и улыбалась родителям. Лев привык к новому распорядку, где папа не живёт дома, но приходит гораздо чаще, чем раньше.

Виталий изменился — это замечали даже посторонние. Однажды Оксана застала его меняющим Карине подгузник.

— Ты бы видела его лицо, когда она впервые улыбнулась ему, — шепнула Яна подруге. — Как будто Вселенная для него открылась.

Перемены происходили постепенно. Сначала он просто навещал их, неуверенно держал Карину на руках. Потом начал забирать Льва из садика — оказалось, взял на работе гибкий график.

— Мне предложили новую должность, — сказал он как-то за ужином. — Руководитель проектной группы. Командировки будут, конечно, но реже и короче. Смогу больше времени проводить дома.

Яна заметила: он говорил об этом не с гордостью за карьеру, а с тихой радостью человека, нашедшего способ быть ближе к семье.

Через два месяца он предложил взять детей на выходные.

— Ты никогда не отдыхаешь. Поезжай с Оксаной куда-нибудь. Я справлюсь.

— С Кариной? Она же маленькая ещё.

— У меня детская для Льва и кроватка для Карины. Купил всё необходимое. Бабушка на подстраховке.

Яна видела его решимость и согласилась. Весь уикенд Виталий присылал фото и сообщения. Когда она забирала детей в воскресенье, они были спокойны и счастливы.

— Это хорошо, правда? — спросил он на прощание.

— Да. Это действительно хорошо.

Яне становилось труднее удерживать обиду. Она таяла, уступая место новому чувству. Не возвращению прежнего, а чему-то более глубокому, основанному на уважении.

Её работа шла успешно. Хотя Виталий по-прежнему оплачивал большинство расходов, Яна откладывала свои деньги. Однажды он заметил, что она просматривает сайты с арендой квартир.

— Ты планируешь съехать?

— Хочу иметь возможность принимать решения, не оглядываясь на финансы.

Он помолчал.

— Мне жаль, что ты дошла до мыслей о разводе, прежде чем я начал меняться.

— Мне тоже. Но я не знаю, куда мы идём дальше.

Однажды вечером Карина долго плакала, не успокаиваясь. Яна укачивала её, чувствуя, что силы на исходе, когда раздался звонок в дверь.

На пороге стоял Виталий с пакетом из аптеки.

— Я слышал от Серёги, у его младшей тоже были колики. Купил специальные капли.

Помог нанести средство, и Карина успокоилась. Яна впервые за день опустилась в кресло. Виталий сел напротив.

Лев зашёл в комнату в пижаме, забрался к отцу на колени.

— Пап, я скучаю, когда ты уходишь. Почему ты не живёшь с нами?

Виталий встретился взглядом с Яной.

— Нам с мамой нужно немного разобраться в себе. Но это временно.

— Обещаешь? — Лев смотрел то на отца, то на мать.

Яна кивнула, не в силах отказать сыну.

Когда Лев уснул, они остались в гостиной с Кариной. Виталий тихо напевал дочери.

— Останься сегодня, — произнесла Яна. — Уже поздно. Можешь лечь в гостиной.

Он поднял глаза:

— Правда?

— Правда, — она передала ему Карину. — Подержи её, я чай заварю.