Родня бывшего мужа заявилась на семейный праздник и потребовала отдать им квартиру

— Опа! Ничего себе! Кого я вижу. Вот вы смешные в старости будете! Вы чего заявились-то сюда? — воскликнул уже изрядно весёлый после щедрого застолья Вячеслав.

Он только что вышел на лестничную площадку, чтобы сделать паузу, а заодно и подымить.

Его удивлённому взору предстала весьма странная картина.

Возле дверей квартиры, в которой жила с сынишкой его родная сестра Оксана, стояли её бывшие свёкры. В руках они держали скромный букет и уже намеревались войти внутрь, где сейчас собрались все близкие, чтобы поздравить Оксану с днём рождения.

Женщина не собиралась его отмечать — дата некруглая, настроение совсем не то, да и денег лишних не было. Но родные настояли.

— Чего киснуть, Ксюш? Мы сами всё приготовим. Ты только пригласи нас всех, — уговаривала её мать. — Ну, согласна? Давно мы все не собирались по приятному поводу. То беда, то неприятность. Давай посидим, посмеёмся, песни споём, попляшем.

Елена Никитична очень переживала за дочь. После скандального развода она как-то сникла, потеряла интерес к жизни. И только пятилетний сынишка ещё как-то держал её на плаву, не давая окончательно расслабиться.

Поэтому мать и предложила организовать этот семейный праздник, приуроченный ко дню рождения дочери. Ей хотелось собрать здесь всех самых близких людей, чтобы немного встряхнуть дочь. Дать ей импульс, заставить вновь поверить в свои силы. Да просто чтобы она улыбалась, сидя за праздничным столом, а не тосковала, забившись в квартире, вдали от родных и близких.

И Оксана согласилась. Сегодня у неё в гостях были родители, старший брат Слава с женой Люсей и младшая сестрёнка Женя, которая только закончила школу. Кроме них, Оксана пригласила ещё свою самую близкую подругу, с которой они дружили со школьных лет.

Тоня была рада этому приглашению.

— Всё правильно, подружка. Хватит уже этого траура. Не достоин он того, чтобы так долго отказываться из-за этого подлеца от нормальной жизни.

Как и обещали, родственники всё сделали сами. Принесли с собой уже готовые салаты, нарезали овощи, сыр и колбасу. А Елена Никитична ещё и своё фирменное мясо с картошечкой приготовила в духовке, пока молодёжь весело и дружно накрывала большой стол в гостиной двушки, где жила Оксана с Яриком.

И вот, когда праздник был в самом разгаре, на пороге появились странные гости. Их не только не приглашали, но даже и само появление здесь этих людей у всех присутствующих вызвало недоумение.

— Здравствуйте все! И ты, Оксана. С днём рождения, тебя, — произнесла бывшая свекровь Жанна Анатольевна.

Она вручила растерянной и молчавшей имениннице свой букет, игнорируя удивлённые и даже неодобрительные взгляды всех, кто находился за столом.

— А вы что, одни? Без Стаса? — Что ж сыночка-то не прихватили с собой? Для комплекта. Тогда хоть как-то можно было объяснить ваше появление тут. Кстати, вы не знали, что незваный гость — это плохой тон? — первым опомнился отец Оксаны.

— Мы по важному делу к вам. И даже хорошо, что вы все здесь сегодня, — ответила бывшая свекровь.

— Да, ладно! А мы бы и не знали, что это хорошо, если бы вы не сказали! Вот, дела. Что делается-то, мать! — повернулся к жене отец Оксаны.

— Успокойся, Сергей, — зная взрывной характер мужа, проговорила Елена Никитична. — А незваные гости сейчас уйдут. Не будут портить нам настроение, да?

— Нет. Мы не для этого приходили, чтобы сразу уйти. Я повторяю, мы по делу. И оно срочное.

— Ну какие дела? Вы что спятили? Не видите, что у нас праздник? Наш, семейный, на который вас не звали! — отец Оксаны уже распалялся не на шутку. — Идите отсюда, пока я вам не помог!

— А мы не на праздник пришли. Мы по делу, как сказала сейчас моя супруга, — подал голос бывший свёкор.

— Мать, пусти-ка меня, вставая из-за стола, грозно выпалил отец Оксаны. — Сейчас я покажу этим наглецам, где дверь.

— Сергей, прошу тебя, успокойся. Ради дочери, — тронула его за руку Елена Никитична. — Ну, говорите уже, чего хотели. Видно, от вас так просто не отделаешься.

Оксана и вся остальная молодёжь пока молчали, растерянные и удивлённые. Сама виновница торжества почувствовала, как тревожно забилось сердце. Всколыхнулись обида и боль, которая поселилась в душе после предательства Стаса, которого молодая женщина очень любила.

Они расстались некрасиво. Как-то, вернувшись домой раньше обычного по причине плохого самочувствия, Оксана с ужасом обнаружила в своей квартире постороннюю молодую женщину, которая выходила из душа, обернувшись полотенцем хозяйки. А в спальне увидела испуганного Стаса.

— Оксана, ты не так всё поняла! Это совсем не то! — растерянно кричал он, увидев жену.

Соперница показалась Оксане смутно знакомой. Она в это время молча оделась и ушла, ехидно посмеиваясь.

А Оксана как будто окаменела. Было так плохо, что она даже не могла заплакать. Ей бы истерику закатить, обругать последними словами бессовестного изменника, может, даже огреть его чем-нибудь. Дать выход эмоциям, чтобы не так больно было.

Но Оксана молчала. Она тихо сидела в уголке дивана, не глядя на мужа, пытавшегося что-то говорить. Не могла поверить в то, что всё это правда. И что это происходит с ней. Стас оправдывался, умолял понять, простить. Быть великодушной. Ради сына не рушить их брак.

— Это просто помутнение какое-то! Уверяю тебя, Ксюнь, у меня и в мыслях не было тебе изменять. Ты же знаешь, я люблю только тебя. Но эта Вика, она просто вцепилась в меня, как репей. Проходу мне не давала. Прямо изводила меня своей любовью. Вот я и не выдержал. Прости! Прошу тебя! Умоляю, прости!

Оксана молчала. Она сейчас вспомнила, как сладострастно всегда смотрела на Стаса эта Вика, когда они приводили Ярика в бассейн, где она была тренером в детской группе. Уже тогда было понятно, что между ними связь. И только наивная и доверчивая Оксана, полностью растворившая себя в ребёнке и семейных заботах, не замечала очевидного. Теперь она понимала, что эта связь длится давно.

Зачем нужно было тащить эту Вику в их квартиру, было непонятно. Но то, что произошло, наконец-то открыло глаза Оксане — она увидела всю подлую и предательскую натуру своего горячо любимого супруга.

Оксана подала на развод. Она настояла, чтобы Стас съехал из их небольшой двухкомнатной квартиры, которую супруги купили сразу после свадьбы. Физически не могла находиться рядом с ним.

Стас подчинился. Он переехал к родителям, но каждый день приезжал к Оксане и сыну. Он вновь и вновь умолял простить его. Говорил, что ошибся, что раскаивается. Мужчина уверял жену, что больше такого никогда не повторится.

— Я страдаю без вас. Вы мне нужны. Ксюнь, ну прости меня, непутёвого. Ради Ярика, ради нашего будущего. Главное — сделать шаг навстречу, и ты убедишься, что поступила правильно.

Стас пел на все голоса. Но Оксана была глуха к его уговорам. Внутри неё что-то лопнуло, заполнив душу липким и неприятным чувством. И она больше не чувствовала ничего, кроме разочарования и брезгливости к бывшему. И только сынок сейчас давал ей смысл жить.

Их развели. Стас, лелея в душе надежду на прощение, отказался от своей доли в их общей квартире.

— Сыну оставляю свою часть квартиры, — сказал он Оксане. — Всё равно у меня роднее вас с ним никого нет и не будет, — грустно произнёс мужчина.

— Не переживай. Будет ещё, всё в твоей жизни будет. С твоими-то способностями. А за квартиру спасибо, — равнодушным голосом произнесла Оксана.

Она не считала, что бывший муж совершил какой-то подвиг. Это было лишь небольшой компенсацией за то, что когда-то горячо любимый мужчина разрушил её веру в это прекрасное чувство.

Оксана с пятилетним сыном стали жить вдвоём. Старший брат и отец помогали ей во всех делах, где требовалась мужская сила. А мама и младшая сестрёнка поддерживали и подбадривали, приезжая к Оксане в гости по выходным.

Так прошёл почти год. А несколько месяцев назад у Оксаны ум.ер.ла бабушка, мама отца. И из всех внуков выбрала в качестве наследницы своей квартиры именно Оксану.

Решение это было странным. Ведь, помимо Оксаны, у старой женщины было ещё несколько внуков и внучек. Но бабушка всегда ей говорила, что Оксана больше всех на неё похожа.

— Ты моё продолжение, — частенько повторяла она. — В тебе я узнаю себя.

Семья тяжело перенесла утрату. И вот сейчас, когда все немного пришли в себя, решили собраться по приятному поводу. Но приход родителей Стаса всё испортил.

— Будьте добры, изложите суть проблемы и уходите. Ваше присутствие здесь неуместно, — дипломатично, но твёрдо произнесла Елена Никитична.

— Спасибо, сватья, — Жанна Анатольевна даже улыбнулась при этих словах. — Мы пришли сказать, что эта квартира должна принадлежать нашему сыну.

— Что? Вы не тронулись умом — такое здесь говорить! — закричал отец Оксаны.

— Нет, Сергей Юрьевич. Мы вполне адекватны. И если вы дадите нам возможность договорить, то мы с женой всё объясним, — нервно ответил бывший свёкор.

— Да. Спасибо, дорогой, — одобрительно глянула на мужа Жанна Анатольевна.

— Ваш сын отказался от своей доли в пользу бывшей жены и своего родного сына. В чём проблема? Он передумал? Так пусть сам скажет об этом нам всем, — с возмущением спросила Елена Никитична.

— Вот семейка — все ненормальные! Подлые какие-то! — не выдержал Слава. — Хорошо, сестра, что ты вовремя с ними разорвала все отношения.

— Какие же мы подлые? Один только поступок Стаса о многом говорит! — с гордостью произнесла Жанна Анатольевна.

— Вы о его измене своей жене? — с сарказмом уточнил Вячеслав. — Да, такой поступок о многом говорит! Хорошо сыночка воспитали, нечего сказать! Какой пример он показал бы своему сыну, оставаясь жить рядом с ним!

— Нет. Вы не правы. Изменяют многие, а вот оставить свою квартиру ребёнку не каждый может. И это при том, что сам Стас остался без угла. Без крыши над головой, так сказать, — продолжала мать бывшего.

— И чего же вы хотите? — громко спросила молчавшая до этого Оксана.

— Отдай эту квартиру Стасу. Всё равно у тебя теперь есть наследственная однушка. Мы знаем, нам люди донесли. Зачем тебе две квартиры? — по-деловому выдал отец Стаса.

— Что? Да вы вообще не в себе! В дурдоме сегодня выходной, что ли? Вот не знали мы, что вы его пациенты! — встал из-за стола отец Оксаны.

— Сергей, прошу…

— Помолчи, мать. Сейчас я говорить буду. Всё, достаточно терпел.

Мужчина вышел из-за стола и с угрожающим видом двинулся в сторону непрошеных гостей.

— Это с каких кренделей вы такие смелые стали, а? Откуда такое бесстрашие? Эту квартиру мы покупали молодым вместе, так? Так! В чём суть ваших требований? Чтобы моя дочь, живущая здесь со своим сыном и вашим внуком, отдала жильё вашему бессовестному отпрыску. Так? Чтобы он сюда своих бл…шек водил, да?

— Мы тоже вложились в эту квартиру, — уже не таким уверенным голосом и с опаской поглядывая на разозлённого мужчину, пролепетала Жанна Анатольевна.

— Да, было такое дело. Помнишь, мать? — повернувшись к жене, спросил Сергей Юрьевич. — Нам не забыть, как мы выбивали из вас те гроши, которые в итоге и пятой части от стоимости этой квартиры не составят. Помним, как же!

— Неправда! — выкрикнула мать Стаса. — Там больше было. А квартиру пусть отдаст! Зачем вашей Оксане две? А наш Стасик без жилья. Где справедливость? Сын поступил благородно, потому что не знал, что у Оксаны появится ещё одна квартира. А теперь всё изменилось. И пусть отдаст!

— Если мой бывший муж решил отозвать свой отказ от претензий на часть этого жилья, то пусть он сам мне скажет об этом. И действует по закону. Квартиру ему никто не отдаст. Это не обсуждается. Но если он решится отсудить у нас с Яриком половину, мы ему всё выплатим. И пусть это будет уже на его совести. А теперь прошу вас покинуть мой дом. И немедленно! — уверенным голосом проговорила Оксана.

— Стас не такой, ты же знаешь! Он тебя любит. Не станет наш мальчик ничего требовать. Будет молча страдать. Но это же несправедливо! Поэтому мы и пришли, — закричала бывшая свекровь.

— Я всё сказала. Уходите. Вы даже с внуком не захотели пообщаться. Он уже забыл вас. Требовать пришли, эх вы!

— На выход! — отец Оксаны грубо стал двигать бывших сватов к двери.

— Вот ведь наглецы, а! — закрыв за ними дверь, облегчённо сказал Сергей Юрьевич. — А ты молодец, дочка. Всё чётко им сказала. Горжусь тобой. Моё воспитание. Кукиш им с маслом, а не квартиру!

— Ну, давайте праздновать дальше, — с улыбкой предложила Елена Никитична. — Бог им судья, пусть живут, как хотят.

А через полгода Оксана узнала о том, что Стас женился на молодой девушке, в приданном у которой была своя квартира.

С сыном он теперь общается всё реже и реже.

Ты на море с матерью собралась? А про ремонт у сестры забыла! — разгневанно бросил муж, услышав о моих сбережениях

Вероника перебирала тетради учеников, машинально отмечая ошибки красной ручкой. Мысли то и дело возвращались к вчерашнему разговору с матерью. Татьяна Сергеевна, всегда бодрая и энергичная, выглядела непривычно подавленной.

— У меня для тебя не очень хорошие новости, — мать присела на край дивана, растирая колено. — Была сегодня у врача.

— Что сказали? — Вероника отложила недомытую посуду и села рядом.

— Артроз прогрессирует. Нужно срочное лечение, иначе совсем ходить не смогу, — Татьяна Сергеевна достала из сумки медицинское заключение. — Врач настаивает на санаторно-курортном лечении. Говорит, только комплексная терапия поможет.

Вероника пробежала глазами по строчкам: «рекомендовано санаторно-курортное лечение… бальнеотерапия… грязелечение…»

— Мам, а сколько это стоит?

— Я узнавала, — Татьяна Сергеевна развернула рекламный буклет санатория. — Вот, двухнедельный курс. С проживанием, питанием и процедурами.

Увидев сумму, Вероника прикусила губу. На пенсию матери такое лечение было явно не по карману.

— Может, кредит взять? — предложила Татьяна Сергеевна.

— Нет, никаких кредитов! — Вероника решительно покачала головой. — Что-нибудь придумаем.

Весь вечер учительница провела за калькулятором, прикидывая возможные варианты экономии. Зарплата в школе не радовала, значительную часть приходилось отдавать мужу на общие расходы. Юрий настаивал на «справедливом» распределении семейного бюджета.

— Я что, должен один всё тянуть? — возмущался муж, когда Вероника пыталась оставить себе больше денег. — У нас равноправие!

В тот вечер, глядя на цифры в блокноте, Вероника приняла решение: будет копить тайно. Взяла дополнительные часы в школе, начала давать частные уроки по вечерам. На обед брала бутерброды из дома вместо столовой.

— Что-то ты похудела, — заметила коллега, Анна Павловна. — Может, приболела?

— Нет-нет, просто диету соблюдаю, — отмахнулась Вероника.

Каждый месяц учительница откладывала понемногу. Иногда совсем немного – тысячу-две, в удачные месяцы удавалось сэкономить побольше. Копилкой служила старая жестяная банка из-под печенья, надежно спрятанная на антресолях за зимними вещами.

Юрий, занятый своими делами, казалось, не замечал изменений в жизни жены. Главное – доля в семейный бюджет поступала исправно, а остальное его не интересовало.

Год пролетел незаметно. Вероника, пересчитав накопления, с удивлением обнаружила, что удалось собрать даже больше необходимого. Хватало на две путевки – для матери и для себя.

— Мам, собирайся, поедем вместе, — радостно сообщила дочь. — Я накопила!

— Откуда? — изумилась Татьяна Сергеевна. — Вероника, ты что, кредит взяла?

— Нет, честно копила весь год. Брала дополнительные часы, репетиторством занималась.

— А как же Юра? Он знает?

Вероника отвела глаза:

— Пока нет. Но это же мои деньги, заработанные сверх обычного. Я все обязательства перед семьей выполняла.

— Доченька, не нравится мне эта затея, — покачала головой Татьяна Сергеевна. — Нехорошо от мужа такое скрывать.

— Мам, я же для твоего здоровья старалась! — в голосе Вероники зазвучали слезы. — Неужели я не имею права распоряжаться своими сбережениями?

Вечером, собравшись с духом, Вероника решила рассказать мужу о накоплениях и планах на отпуск. Юрий сидел в кресле, просматривая что-то в телефоне.

— Юра, нам надо поговорить.

— М-м-м? — муж не отрывался от экрана.

— Помнишь, я говорила про мамины проблемы с суставами? — Вероника присела на подлокотник кресла. — В общем, я целый год копила и…

— Что значит копила? — Юрий наконец поднял глаза от телефона. — Какие еще накопления?

— Я брала дополнительные часы, занималась репетиторством. Это сверх того, что я отдаю в семейный бюджет.

— И сколько ты накопила? — в голосе мужа зазвучали металлические нотки.

Вероника назвала сумму. Юрий резко выпрямился в кресле:

— Мы тут с Кириллом ремонт у Светки затеяли, думали, как расходы поделить, а ты, оказывается, деньги в заначку откладывала?!

— Юра, это другое. Маме лечение нужно, — Вероника сжала кулаки. — У нее артроз прогрессирует.

— А у Светки потолок протекает! — Юрий вскочил с кресла. — Мы с Кириллом уже все распланировали, материалы присмотрели. А ты тут со своими путевками!

— Светлана месяц назад в лотерею выиграла, — тихо напомнила Вероника. — Крупную сумму.

— Ну и что? Она же сестра! — Юрий принялся мерить шагами комнату. — Родная кровь, между прочим. А твоя мать… Она и так проживет.

Вероника молча направилась в спальню. Нужно было успокоиться, собраться с мыслями. Но через час раздался звонок в дверь.

— Явились! — радостно воскликнул Юрий.

На пороге стояли Кирилл со Светланой. Сестра мужа, нарядная и довольная, прошла в комнату, бросив на Веронику надменный взгляд.

— А мы тут мимо проезжали, — Светлана устроилась в кресле. — Решили заехать, обсудить детали ремонта.

— Отличная идея! — Юрий достал блокнот. — Я тут прикинул расходы…

Вероника молча поставила чайник. Светлана, не дожидаясь приглашения, принялась выкладывать на стол образцы обоев и каталоги отделочных материалов.

— Вот, посмотрите, какая красота! — щебетала Светлана. — Обои итальянские, правда, дорогие…

— Ничего, осилим, — уверенно заявил Юрий. — Правда, Вероника?

Вероника вздрогнула:

— При чем тут я?

— Ну как же! — Светлана изобразила удивление. — Юра сказал, у тебя есть накопления.

— Эти деньги для маминого лечения, — Вероника поставила чашки на стол. — Ей санаторий нужен.

— Подумаешь, санаторий! — фыркнула Светлана. — Моя свекровь вон травки пьет, и ничего. А тут ремонт горит.

— Кстати, о ремонте, — вмешался Кирилл. — Мы уже договорились с бригадой, завтра нужен первый взнос.

Юрий потер подбородок:

— Слушай, Вероник, а где твоя заначка лежит? Давай хоть посмотрим, что там.

— Нет! — Вероника отступила к двери. — Это мамины деньги.

— Твоя мать даже не знает об этих деньгах! — повысил голос Юрий. — А я, значит, должен перед сестрой краснеть?

На следующий день Вероника вернулась с работы раньше обычного – отменили последний урок. Открыв дверь, замерла на пороге: вся квартира была перевернута вверх дном. Из спальни доносились звуки выдвигаемых ящиков.

— Юра? — Вероника бросилась в комнату. — Что ты делаешь?

Муж стоял на стремянке, методично обшаривая антресоли:

— Ищу документы на машину. Где-то тут лежали…

На полу валялись зимние вещи, коробки, старые журналы. А в руках Юрий держал знакомую жестяную банку.

— Так вот где ты их прятала! — торжествующе воскликнул муж.

— Отдай! — Вероника бросилась к стремянке, но Юрий уже спустился, крепко сжимая банку.

— Сейчас посмотрим, сколько ты тут накопила.

— Это мои деньги! Заработанные сверхурочно!

— Ты замужняя женщина, — отрезал Юрий. — Все в семье должно быть общим.

Вечером в квартире собрались родственники. Светлана с мужем, родители Юрия, даже двоюродная тетка приехала. Вероника сидела в углу дивана, чувствуя себя как на допросе.

— Ну что, невестушка, — начала свекровь, Раиса Петровна. — Рассказывай, как ты от семьи деньги прятала.

— Я не прятала, — Вероника расправила плечи. — Это мой дополнительный заработок.

— А почему не сказала никому? — поддержала свекровь Светлана. — Мы тут с ремонтом бьемся, а ты…

— Ты же в лотерею выиграла! — не выдержала Вероника. — Зачем тебе наши деньги?

— Вот! — торжествующе воскликнула Светлана. — «Наши деньги»! Сама признала, что они общие!

— Действительно, — протянула тетка. — В приличных семьях жены все мужу отдают. А эта…

— Мне нужно маме помочь, — Вероника чувствовала, как дрожит голос. — У нее болезнь прогрессирует.

— Ой, да ладно! — махнула рукой Светлана. — Все болеют. Вон, у меня потолок течет, того и гляди обвалится.

— И не стыдно тебе, Вероника? — покачала головой свекровь. — Мать свою выгораживаешь, а мужнину сестру бросаешь в беде.

— Какая беда? — Вероника вскочила с дивана. — У Светы есть выигрыш! А вы…

— Не смей! — прервал жену Юрий. — Не смей попрекать сестру! Она родная кровь!

— А моя мать, значит, чужая? — Вероника схватила сумку. — Знаете что…

Вероника достала из сумки папку с медицинскими документами и бросила на стол:

— Вот, полюбуйтесь! Заключение врачей, рентгеновские снимки, рекомендации. Без лечения мама может остаться инвалидом. Но вам же плевать, правда? Главное – итальянские обои в квартире свеженькие наклеить!

— Не смей говорить таким тоном! — вскочил Юрий.

— Буду! — Вероника впервые за много лет повысила голос. — Потому что устала молчать! Я год работала сверхурочно, экономила на всем, чтобы помочь маме. А вы… — учительница обвела взглядом собравшихся. — Вы тут устроили судилище из-за денег, которые я сама заработала!

— Ты забываешься! — Раиса Петровна поджала губы. — Мы твою мать приняли в семью…

— Приняли? — Вероника горько рассмеялась. — Вы ее ни разу домой не пригласили! Даже на праздники! Зато когда Светлане что-то нужно – все бегут помогать. А теща? Пусть травки пьет!

Светлана демонстративно отвернулась к окну. Кирилл принялся изучать узор на скатерти.

— Мы все решим по-семейному, — попытался вмешаться Юрий. — Отдашь деньги на ремонт, а потом…

— Что потом? — перебила Вероника. — Когда у мамы совсем суставы откажут? Или когда Светлана очередную блажь придумает?

— Ты переходишь все границы! — загремел муж. — Я запрещаю…

— Нечего тут запрещать, — Вероника направилась в спальню. — Я все решила.

Собирала вещи под гробовое молчание родственников. Сложила в сумку документы, теплую одежду, зубную щетку. Достала из шкафа жестяную банку с деньгами.

— Только попробуй! — прорычал Юрий, загораживая дверь.

— Что? Отнимешь силой? — Вероника посмотрела мужу в глаза. — Давай, покажи всем, какой ты защитник семейных ценностей.

Юрий отступил, побагровев от злости. Вероника вышла из квартиры, не оглядываясь. Села в такси и назвала адрес матери.

Татьяна Сергеевна, открыв дверь, всплеснула руками:

— Вероника! Что случилось?

— Собирайся, мама. Едем в санаторий.

— Прямо сейчас? — испугалась Татьяна Сергеевна. — А как же Юра?

— А что Юра? — Вероника устало опустилась на стул. — Он выбрал свою сторону. Теперь я выбираю свою.

Утром они уже были в поезде. Вероника смотрела в окно на проплывающие мимо пейзажи и думала о том, как странно устроена жизнь. Иногда нужно потерять что-то, чтобы обрести себя.

Телефон разрывался от звонков и сообщений. Юрий угрожал, требовал вернуться. Светлана строчила гневные тирады в мессенджере. Свекровь присылала длинные нотации о супружеском долге. Вероника отключила звук.

Две недели в санатории пролетели незаметно. Татьяна Сергеевна оживала на глазах – процедуры помогали, боли уменьшились. По вечерам они гуляли по территории, любовались закатом, говорили обо всем на свете.

— Доченька, — как-то сказала мать. — Ты не жалеешь?

— О чем?

— Что все так вышло. Может, стоило договориться, найти компромисс…

Вероника покачала головой:

— Знаешь, мам, я впервые за долгое время чувствую себя правой. И свободной.

По возвращении Вероника сняла небольшую квартиру недалеко от школы. Подала на развод. Юрий сначала бушевал, потом пытался давить через общих знакомых, наконец, прислал язвительное: «Ну и живи со своей мамашей!»

Прошел год. Вероника по-прежнему работала в школе, вела дополнительные занятия. Теперь все заработанное тратила по своему усмотрению – помогала матери с лекарствами, откладывала на будущее. Коллеги заметили, как она изменилась – расправила плечи, начала улыбаться.

— Ты прямо светишься! — заметила как-то Анна Павловна. — Влюбилась?

— В себя, — рассмеялась Вероника. — Представляешь, оказывается, это возможно.

Татьяна Сергеевна регулярно ходила на процедуры, занималась гимнастикой. Болезнь отступила, хотя и требовала постоянного внимания.

А недавно Вероника случайно встретила Светлану в магазине. Сестра бывшего мужа, завидев учительницу, демонстративно отвернулась. Только буркнула проходя мимо:

— Ты еще пожалеешь! Одна останешься!

Вероника только усмехнулась. Светлана так и не поняла главного – лучше быть одной, чем с теми, кто заставляет чувствовать себя одинокой.

Вечером, сидя с мамой за чашкой чая, Вероника разбирала старые фотографии. Вот она с Юрием в день свадьбы – счастливая, наивная. Вот семейный ужин у свекрови – натянутые улыбки, пустые разговоры.

— Знаешь, мам, — задумчиво произнесла Вероника, — иногда самое важное решение в жизни – это научиться говорить «нет». Даже тем, кого любишь.

Татьяна Сергеевна пожала дочери руку:

— Главное – научиться говорить «да» самой себе.