Подарок от свекрови на Новый год

Звонок в дверь прозвучал как спасение. На пороге стояла Галина Петровна — в наспех накинутом пальто поверх домашнего платья, с растрепанными седыми волосами. Соседка позвонила ей, услышав крики и грохот.

— Так, — она окинула взглядом разгромленную кухню, испуганные лица детей, бледную Марину. — Дмитрий Сергеевич, а ну-ка марш в спальню. Проспись.

— Мам, ты чего приехала? — Дмитрий попытался выпрямиться, но только пошатнулся. — Я тут сам…

— Вижу я, как ты сам, — отрезала Галина Петровна. — Иди спать. Утром поговорим.

Она повернулась к невестке:

— Мариночка, постели мне в гостиной. Останусь у вас.

Ночь прошла тревожно. Алиса несколько раз просыпалась с плачем, Костик ворочался, не в силах уснуть. Марина сидела на кухне, машинально протирая уже и так чистый стол. Галина Петровна молча заварила чай:

— Рассказывай.

И Марина рассказала. Про поездку в горы, про «только на одного денег хватило», про все эти годы унижений и страха. Свекровь слушала молча, только желваки на скулах ходили.

Утром Дмитрий проснулся поздно, с больной головой и смутными воспоминаниями о вчерашнем. Мать встретила его на кухне:

— Садись. Разговор есть.

Разговор вышел тяжелым. Галина Петровна говорила тихо, но каждое слово било как плеть:

— Значит так, сынок. Или ты сейчас же завязываешь с этим безобразием, или…

— Или что? — огрызнулся Дмитрий.

— Или пожалеешь, — просто сказала мать. — Очень пожалеешь.

Он только отмахнулся — выпил таблетку от головной боли и ушел собираться в свои горы. А на следующее утро действительно уехал, даже не попрощавшись с детьми.

Предновогодние дни тянулись бесконечно. Марина с детьми готовились к празднику — наряжали елку, которую принесла Галина Петровна, пекли имбирные пряники, развешивали гирлянды. Впервые за много лет в доме не чувствовалось напряжения, не нужно было бояться, что муж вернется пьяный и устроит скандал.

Тридцать первого декабря Галина Петровна приехала рано утром, с огромными сумками:

— Так, детки, будем готовить настоящий праздник!

Весь день они провели на кухне — резали салаты, запекали курицу, украшали торт. Алиса крутилась рядом, то и дело таская оливки из салата. Костик помогал бабушке чистить картошку, и впервые за долгое время на его лице появлялась улыбка.

Марина поймала себя на мысли, что чувствует облегчение от отсутствия мужа. Без него в доме словно стало легче дышать.

В одиннадцать вечера дети уже начали клевать носом, но упрямо боролись со сном — хотели дождаться курантов. Галина Петровна достала из сумки какой-то сверток:

— Подожди распаковывать. Когда часы двенадцать пробьют — тогда.

Последняя минута уходящего года тянулась бесконечно. По телевизору показывали Красную площадь, падал снег, а в углу мерцала огнями елка. В этот момент все казалось почти идеальным — уютная квартира, любимые дети, добрая свекровь…

Куранты начали отбивать полночь.

— С Новым годом! — закричала Алиса, подбрасывая вверх мишуру.

— С новым счастьем, — эхом отозвался Костик.

— Открывай, — Галина Петровна протянула сверток невестке.

Марина развернула бумагу и замерла. В руках она держала папку с документами. Дарственная на квартиру. На её имя.

— Но… как? Почему?

— Потому что эта квартира всегда была моей, — тихо сказала свекровь. — Я просто позволяла Димке думать, что она его. А теперь… — она взяла руки невестки в свои. — Теперь она твоя. Чтобы ты могла спокойно растить детей. Чтобы не боялась. Чтобы…

Она не договорила — Марина крепко обняла её, впервые за много лет позволяя себе разрыдаться.

За окном грохотали новогодние салюты, а в квартире на пятом этаже начиналась новая жизнь. Жизнь без страха. Жизнь, в которой впереди было столько всего неизведанного…

— А теперь, — Галина Петровна вытерла слезы, — теперь будем загадывать желания. И знаете что? Они обязательно сбудутся. Потому что мы теперь вместе. А вместе мы со всем справимся.

Первое января выдалось морозным и солнечным. Марина проснулась поздно — впервые за много лет она позволила себе просто валяться в постели, не вскакивая по будильнику.

Телефон разрывался от уведомлений. Дмитрий, узнав от матери про дарственную, засыпал её сообщениями из своего горнолыжного «рая»: «Что за бред?!», «Немедленно ответь!», «Это мой дом!», «Я подам в суд!»

К сообщениям прилагались голосовые — судя по заплетающейся речи, новогодняя ночь у него выдалась бурной. В последнем сообщении он пригрозил, что возьмет билет на ближайший рейс и приедет «разобраться».

— Мам, а что на завтрак? — заспанная Алиса заглянула в комнату, прижимая к груди потрепанного зайца.

— А что ты хочешь? — Марина улыбнулась, откладывая телефон. — Может, блинчики?

— С шоколадной пастой? — глаза дочери загорелись. — Правда можно?

Раньше Дмитрий устраивал скандал из-за каждой «неполезной» еды. Хотя сам мог прийти под утро, благоухая перегаром и дешевым парфюмом очередной «коллеги».

— Конечно можно, солнышко. Буди брата — будем завтракать.

Телефон зазвонил снова. На этот раз это была Галина Петровна.

— Мариночка, Димка звонил? — без предисловий спросила свекровь.

— Пишет. Угрожает приехать.

— Не приедет, — в голосе Галины Петровны прозвучала усмешка. — Я уже позвонила Сергею Ивановичу, нашему участковому. Если появится — сразу заявление подадим.

В трубке раздался характерный звук — пришло новое сообщение от Дмитрия. Марина открыла его и застыла — муж прислал фотографию какого-то документа.

— Мама, — она впервые назвала свекровь просто «мама», — а вы знаете, что у него есть доверенность на квартиру? Он прислал фото…

— Знаю, — спокойно ответила Галина Петровна. — Только она недействительна. Я её аннулировала еще в ноябре, когда начала готовить документы на дарственную. Пусть присылает что хочет — все бесполезно.

Снова пришло сообщение. На этот раз от какого-то незнакомого номера: «Марина, это Оксана. Прости… Дима сейчас не в себе. Пьет третьи сутки. Говорит, поедет разбираться. Я пыталась его остановить, но…»

— Мам, а что на завтрак? — в кухню заглянул заспанный Костик.

— Блинчики! — радостно объявила Алиса. — С шоколадкой!

Марина смотрела на детей и думала: как же они все это время жили в этом кошмаре? Как позволили себе и детям погрязнуть в этом болоте страха и унижений?

Пришло еще одно сообщение от мужа: «Я уже забронировал билет. Прилетаю седьмого. Готовься объясняться.»

Марина спокойно открыла мессенджер и набрала: «Дмитрий, квартира теперь моя. Все документы оформлены. Если появишься — подам заявление в полицию. Я больше не боюсь тебя.»

Потом заблокировала его номер, положила телефон и повернулась к детям:

— Ну что, кто поможет маме блинчики печь?

— Я! Я! — Алиса подпрыгивала от нетерпения.

— И я помогу, — Костик впервые за долгое время улыбнулся.

А за окном падал снег, укрывая город белым покрывалом. Где-то там, в горах, бесновался Дмитрий, строя планы мести. Но здесь, в маленькой уютной кухне, начиналась новая жизнь. Жизнь без страха.

Телефон зазвонил снова. Галина Петровна:

— Мариночка, собирайся. Поедем твои документы в порядок приводить. Заявление на алименты напишем, пока он там в горах прохлаждается. И к юристу заедем — пусть все проверит. А то мало ли что взбредет в голову моему бестолковому сыну…

И глядя на решительное лицо свекрови в видеозвонке, на притихших, но уже не испуганных детей, Марина вдруг почувствовала, как внутри разливается удивительное спокойствие. Впервые за долгие годы она не боялась будущего. Она его ждала.

В дверь позвонили. Марина вздрогнула, но это оказалась соседка:

— Мариночка, там это… муж твой внизу сидит. На лавочке. Еле на ногах держится, но в подъезд не заходит.

Марина подошла к окну. Действительно, Дмитрий сидел на заснеженной лавочке — помятый, небритый, с каким-то свертком в руках. Заметив её в окне, вскочил, что-то крикнул, размахивая руками.

— Мам, это папа? — Костик выглянул из-за её плеча. — Опять пьяный…

— Собирайтесь, — Марина отвернулась от окна. — Поедем к бабушке.

— А как мы выйдем? — испуганно спросила Алиса. — Он же там…

— Через другой вход, — Марина улыбнулась дочери. — Помнишь, как мы в прятки играли? Там есть второй выход, во двор.

Телефон завибрировал — пришло сообщение с незнакомого номера: «Выйди поговорить! Я все объясню! У меня подарки для детей…»

Марина молча удалила сообщение. Сколько раз он уже «все объяснял»? Сколько раз приносил подарки, клялся, что больше никогда… А потом все начиналось сначала.

Они благополучно вышли из подъезда с другой стороны дома и сели в такси. Дмитрий продолжал сидеть на лавочке, периодически прикладываясь к бутылке, спрятанной в бумажный пакет.

У Галины Петровны было тепло и уютно. Пахло пирогами, в углу мерцала огнями маленькая елочка, на столе красовался праздничный сервиз.

— А где мой оболтус? — спросила свекровь, помогая детям раздеться.

— У подъезда сидит, — Марина устало опустилась на стул. — Пьяный.

— Ясно, — Галина Петровна поджала губы. — Ну что ж, значит, будем действовать по плану Б.

— По какому плану?

— По такому, — свекровь достала из серванта папку с документами. — Я тут посоветовалась с юристом. Учитывая все обстоятельства — пьянство, угрозы, побои… Можем подавать на развод и ограничение родительских прав.

— Но как же…

— А вот так, — отрезала Галина Петровна. — Хватит. Насмотрелась я на ваше «счастье». Пусть катится к своей Оксане или кто там у него сейчас.

К вечеру, когда дети уже спали в бабушкиной спальне, пришло сообщение от соседки: Дмитрий все-таки ушел, но перед этим долго кричал под окнами, обещал «всем устроить веселую жизнь».

— Не бойся, — Галина Петровна обняла невестку за плечи. — Прорвемся. Ты теперь не одна.

Следующие недели слились в какой-то безумный калейдоскоп. Дмитрий появлялся то трезвый и виноватый, с цветами и подарками, то пьяный и агрессивный. Однажды попытался выломать дверь — приехала полиция. В другой раз караулил детей у школы — хорошо, что учительница вовремя заметила.

А потом случилось то, чего никто не ожидал. В компании, где работал Дмитрий, началась проверка. Всплыли махинации с документами, обнал, подставные фирмы… Он попытался свалить все на коллег, но та неожиданно проявила характер — предъявила записи разговоров, скриншоты переписок.

Дело запахло уголовной статьей. И Дмитрий… сбежал. Просто исчез, оставив записку матери: «Прости. Я все испортил. Не ищите меня.»

— Скатертью дорога, — сказала Галина Петровна, прочитав записку. — А мы будем жить дальше.

И они жили. Марина устроилась преподавать английский — сначала в языковую школу, потом открыла свои онлайн-курсы. Костик перестал бояться громких звуков и темноты. Алиса научилась улыбаться без опаски.

А через год, перебирая старые вещи, Марина нашла их свадебную фотографию. Посмотрела на счастливые лица молодоженов и вдруг поняла: она не чувствует ни боли, ни обиды. Только светлую грусть — по той девочке, которая верила в сказку. И благодарность — за то, что хватило сил из этой сказки выбраться.

Говорят, что любовь слепа. Но иногда настоящая любовь — это умение открыть глаза и сделать шаг. Решительный шаг в новую жизнь.

— Мам, — Алиса забралась к ней на колени, — а ты знаешь, что такое счастье?

— И что же? — улыбнулась Марина.

— Это когда не страшно. Когда можно смеяться громко-громко. Когда бабушка печет пироги, а ты читаешь нам сказки. Когда…

Она не договорила — в дверь позвонили. На пороге стояла Галина Петровна с огромным тортом:

— Ну что, девочки и мальчики, отметим годовщину нашей свободы?

И глядя на радостные лица детей, на умиротворенное лицо свекрови, Марина подумала: вот оно, настоящее счастье. Не в красивой сказке про принца, а в простых вещах — в детском смехе, в уютных вечерах, в возможности просто быть собой.

А где-то там, в большом городе, продолжал падать снег, укрывая прошлое белым покрывалом забвения. Но это уже не имело значения. Потому что главное было здесь и сейчас — в этой маленькой уютной квартире, где больше не было места страху.

Только любви. Настоящей любви — к себе, к детям, к жизни.

В кабинете босса Анна ненароком нашла тайник. Сердце замерло увидев там фото собственной матери

Анна спешила по тротуару, запыхавшись. Ей остро не хватало времени: опаздывала на работу. Начальнику не нравилось, когда конференц-зал не был убран вовремя, и Анне приходилось торопиться, спотыкаясь и таща ведра с водой к двери. Как назло, именно сегодня преподаватель задержал группу, чтобы обсудить результаты контрольной работы. Поэтому Анна бежала, чтобы успеть раньше других сотрудников.

В период сессии у нее появлялось мало свободного времени, и она постоянно ощущала нервное напряжение из-за необходимости балансировать между работой и учебой. Она не могла позволить себе потерять работу, потому что нужны были деньги.

Большая часть зарплаты уходила на помощь больной матери. Ее мать была сиротой, ее родители скончались, когда она была маленькой. Она провела детство в детском доме. Елена, мать Анны, не получила образования и работала, где брали. Когда она забеременела и решила не делать аборт, ухажёр её бросил.

Елене пришлось работать по пятнадцать часов в сутки, чтобы прокормить себя и дочь. Когда Аня подросла, Елена устроилась продавцом на рынке. Стояла за прилавком в холоде, и ее ноги не выдержали. Да, денег Елена заработала, но заболела ревматоидным артритом. Работать на рынке уже не могла, а в других местах не хотели принимать хворую женщину. Она нуждалась в дорогостоящем лечении, и сама не могла обеспечить семью.

Беда пришла, когда Анна поступила в университет после окончания школы. Она прошла на бюджетное отделение, что было для нее большой радостью. Но вскоре мать прошла обследование в больнице, и результаты оказались неутешительными. Анна сразу приняла решение перевестись на заочное отделение и начать искать работу, так как им необходимо было выживать.

Девушка долго пыталась найти место, но везде требовали опыт, которого у нее, студентки двадцати лет, не было. Ее даже отказали в работе посудомойщицей, потому что посмеялись над ее тоненькой фигуркой, заявив, что она физически не справится с тяжелыми кастрюлями.

Аня получила работу уборщицы в офисном здании случайно. Придя на собеседование, она увидела, что место уборщицы занято женщиной средних лет. Анна уже собиралась уйти, но в этот момент женщина неосторожно пролила воду на важные бумаги. Её моментально уволили, а Анну попросили остаться. После увиденной строгости ей уже не слишком-то хотелось работать в этой компании, но выбора не было — деньги были срочно нужны.

Изначально коллектив относился к Анне с насмешками. Девушка еле поднимала тяжелое ведро и заполняла его наполовину, затем несколько раз бегала, меняя воду. С течением времени мужчины в коллективе начали относиться к новой уборщице с уважением. Некоторые помогали ей поднимать тяжести. Многие мужчины открыто флиртовали с Анной, а женщины оказались не такими и злюками, как показалось сначала.

За короткое время работы девушка поняла, что многие сотрудники здесь плетут интриги. Особенно отличился заместитель, метивший на место начальника.

Аню аж передергивало, до того он был подлым и мерзким. Он улыбался всем в лицо, а за спиной строил козни. Однажды он позвал Аню к себе в кабинет, закрыл дверь и попросил присесть. Даже чаю налил.

— Анечка, я смотрю, что вы девушка умная и перспективная. Не могли бы вы оказать мне услугу?

Девушку аж передернуло от того, какими слащавыми казались его речи. Заместитель начальника поспешно продолжил, глядя студентке прямо в глаза.

— Я знаю, что вы убираете в кабинете Михаила Алексеевича. Мне очень нужны бумаги, который ему вечером приносит секретарша. Не могли бы вы каждый вечер приносить их мне для ознакомления? Я прочитаю, и вы их обратно аккуратно положите. Понимаете, Анна, я ведь здесь не последний человек. На самом деле, я тут всем заправляю. Знаете, такой вот я серый кардинал. Конечно, рисковать вы будете не просто так. Услуга за услугу. Вам же не очень нравится работать уборщицей, правда? С вашей внешностью я сделаю вас как минимум, менеджером. Отсутствие образования — не проблема. Главное, чтобы мы сработались.

Анна очень удивилась подобному предложению. Это было… подло как-то! Она не хотела лишиться работы, но принципы не позволяли ей согласиться на такое.

— Я никогда стукачкой не была! Как можно так подставлять собственного начальника?! — вспыхнув, сказал Анна.

— Ну-ну, зачем же так грубо? Не стукачкой, а всего лишь человеком, который оказывает услугу. Повторюсь, не просто так, а за награду. Я гарантирую вам хорошую карьеру в компании. Я могу запросто сделать вас специалистом, а зарплата ваша возрастет втрое.

Аня твердо покачала головой.

— Простите, но я такими делами заниматься не буду. Я просто уборщица, а не доносчица. Извините ещё раз, — с этими словами Аня побежала к двери.

За спиной послышалось грубое оскорбление, девушка решила не обращать на него внимания и решительно направилась к выходу. После разговора с Родионом Иосифовичем ее жизнь действительно изменилась в худшую сторону.

Заместитель начальника начал просто издеваться над ней. Ей приходилось регулярно убирать его кабинет, поскольку он был чрезмерно требовательным и придирался к каждой мелочи. В коридорах постоянно оставались лужи от разлитого кофе, а в туалете пропадала туалетная бумага, мыло и полотенца… Вопросы краж также неизменно возникали на собраниях, но Анна была невиновна, и записи с камер подтверждали, что она входила и выходила в определенное время, несущая в руках только свои личные вещи.

Самым обидным был инцидент с пропажей ценной чернильницы. Родион Иосифович наглым образом утверждал, что его любимый предмет исчез со стола в день, когда Анна последней убирала в кабинете. Конфликт уладили, однако деньги за чернильницу были вычтены из Аниной зарплаты, хотя всем было ясно, что она ничего не похищала. Охранник видел, как Иосифович нёс чернильницу в пакете, особо не скрываясь.

Анна проклинала тот день, когда вошла в кабинет заместителя. Она устала от издевательств, но болезнь матери была веским аргументом, чтобы продолжать работать здесь. Девушка старалась думать о хорошем, но постоянный стресс изматывал ее.

Однажды вечером Анна убирала в кабинете начальника. На улице смеркалось, но она все еще мыла полы и протирала пыль на шкафу. В тот день в офисе царил полный беспорядок. Люди входили и выходили из кабинета весь день, а снаружи была грязь, от которой пол покрылся темными пятнами. В бизнес-центре остались только Анна и охранник, дед Василий, который доверял ей и ушел на свое место, чтобы посмотреть телевизор.

Анна постаралась ускорить работу, но пол быстро высыхал, оставляя размазанные следы. Ей приходилось постоянно начинать сначала. В один момент, орудуя шваброй под резным столом начальника ручной работы, она случайно задела боковую сторону. И ахнула от удивления, когда щелкнул незаметный механизм и открылся потайной отсек. Из него выпала папка с фотографиями и документами.

Девушка поспешно начала собирать документы, оглядываясь, чтобы никто не видел, что она случайно обнаружила. В глаза бросилась фотография, лежащая сверху. С черно-белого снимка на нее смотрела молодая красивая девушка с необычной прической.

Папка выпала у Анны из рук. У нее дома была такая же фотография. Но как? Почему начальник хранит фотографию мамы? Аня перевернула фото и увидела надпись: «На долгую память любимому Мише от Лены».

Аня в спешке начала разглядывать бумаги в папке. Любопытство взяло верх, хотя обычно девушка такого бы себе не позволила. В папке оказались любовные письма ее матери к Михаилу Алексеевичу. Они были молоды и состояли в любовной связи. Девушка стояла, не моргая и не понимая, что происходит. На глазах у нее были слезы. Очнувшись, она положила папку на место и захлопнула потайную дверцу.

— Вечер выдался тяжелым, пора заканчивать работу, — подумала Анна и пошла выливать ведро.

В тот вечер она была сама не своя. Тихая и задумчивая. В голове крутилось последнее событие, не выходила из головы мамина фотография. Она не стала расстраивать Елену Петровну, зная, что у нее слабое здоровье. Девушка чуть не выдала себя, перепутав сахар с солью, затем разбила чашку из сервиза.

— Доченька, у тебя что-то случилось? Загоняли они тебя? А все из-за меня. Пашешь как лошадь, чтобы я жила.

— Мам, не говори глупостей. Я просто устала.

Она легла спать, но сон не шел. Девушка крутила в голове возможные события из прошлого, но не хотела себе ни в чем признаваться. «Утро вечера мудренее», — подумала она и повернулась на другой бок.

После находки в потайном шкафу девушка не стала никому об этом рассказывать. Она продолжала работать в бизнес-центре, храня свою тайну за семью замками. Заместитель начальника вконец озверел. Его обвиняли в каких-то махинациях, поэтому он целыми днями кричал на сотрудников и кидался бумагами. Аня старалась не попадаться ему на глаза.

Как-то раз студентка пришла на работу пораньше, чтобы подготовить конференц-зал. Её там ждал неприятный сюрприз — Родион Иосифович. Сидел посередине зала и широко улыбался. Не понравилась Анне эта хищная улыбка, но ничего не поделаешь, придется работать в компании зама.

Девушка приступила к мытью пола. Внезапно она почувствовала движение позади себя. Спешно обернувшись, Аня увидела, как заместитель начальника с широкой улыбкой на лице взял её ведро и вылил грязную воду на офисную технику. Принтер и сканер немедленно отключились, мигнув красным светом. Аня даже не успела открыть рот, как в комнату вошел Михаил Алексеевич. Он с возмущением посмотрел на промокшую технику и растёкшуюся лужу.

— Это что такое тут? — воскликнул он.

Родион Иосифович развёл руками.

— Кажется, уборщица психанула. Взяла и специально облила стол водой. ПМС у неё, что ли?

Он смотрел на студентку с видом победителя, а у Ани сердце ушло в пятки. Девушка открыла было рот.

— Это не я. Я бы не…

— Молчать, когда начальство разговаривает! — сорвался на писк голос зама. — Что ты себе позволяешь, малолетка?! Возмещать будешь стоимость техники!

Начальник нахмурился и пригласил Анну к себе в кабинет на разговор. Он даже не стал слушать ее отговорки о том, что, якобы, ведро вылил зам. Мужчина поставил девушку перед фактом, что она должна подписать заявление на увольнение по собственному желанию.

Аня заплакала и зло посмотрела на Михаила Алексеевича.

— Хорошо, я подпишу. Только сначала скажите мне, откуда у вас в шкафчике фотография моей мамы?

Начальник настолько не ожидал этой фразы, что он даже не сразу понял, что уборщица рылась в его тайнике. Он побледнел и спросил: «Лена — твоя мама?»

— Да, она моя мама. Я у вас тут убиралась и случайно нажала на дверцу. Она открылась и папка выпала, а там фотография мамы. Я сначала не поняла, потом ваши письма прочитала… Простите меня за это, но, выходит, что вы с мамой встречались.

Сквозь слезы бизнесмен проговорил: «Быстро скажи адрес. Я отвезу тебя домой». По дороге начальник рассказал Ане, что когда-то встречался с ее матерью, был сильно влюблен. Его родители узнали, что он встречается с детдомовской и решили их разлучить. Михаила специально отправили учиться в Англию. Когда он уезжал, Елена уже была беременна, но он об этом не знал.

Михаил долгие годы обижался на родителей, ведь его связь с любимой девушкой прервалась после отъезда. В Англии он женился, но брак оказался неудачным. Бог детей не дал, а ему очень хотелось стать отцом. С тех пор он искал Елену, но не мог найти. Родственники сказали ему, что она умерла, и он перестал искать. Просто сильно горевал.

Увидев Елену живую и невредимую, но ослабленную болезнью, Михаил бросился на колени и принялся просить прощения. Поговорив о прошлом, они помирились и простили друг друга. Елена подтвердила, что Аня его дочь, что в очередной раз шокировало бизнесмена. Он плакал и поочередно обнимал то Елену, то Аню.

Михаил стал частым гостем у женщин дома. Он предложил Елене выйти за него замуж и переехать к нему в квартиру в центре. Бизнесмен оплатил лечение любимой женщины и сделал все, чтобы ее жизнь стала комфортной. Вскоре Елена начала выздоравливать. От этого Анна и Михаил стали намного счастливее.

В компании тоже назрели кадровые перестановки. Подлого заместителя выгнали из компании с волчьим билетом, а свою дочь Анну шеф назначил управляющей. Коллективу была дана пища для размышлений на целый год вперед. Сплетни еще не утихали, пока Анна на собрании напрямую не заявила, что она является дочерью начальника.

Карьера Анны пошла в гору. Она стала успешной специалисткой, а самое главное, обрела отца и любящую семью.